Даже если ты уйдешь (СИ)

Все случилось за считанные секунды. Он подошел вплотную, положил ладонь на ее шею и мягко притянув к себе, коснулся губами ее губ. Эсми распахнула глаза от неожиданности и удивления, но на поцелуй ответила, потому что он был таким теплым, волшебным, прощальным и в то же время обещающим новую встречу. В этот вечер лед, под которым билось горячее сердце, треснул. Несмотря на то, что на дворе стояла прохладная осень, внутри нее начиналась оттепель.

Глава 19. Я тебе не нравлюсь?

— Ты мне нравишься. Очень, — на одном дыхании проговорил Муслим, когда закончил целовать. Расстояние между ними все еще было очень маленьким, казалось, еще миллиметр и столкнулись бы носами.

— А ты не торопишься? — Эсми слегка нахмурила брови.

— Нет. Нам же не по пятнадцать, чтобы ходить вокруг да около.

Она только сейчас поняла, что мужчина по-прежнему обнимает ее, но уворачиваться не стала.

— Какой ты! — цокнула она. — Пришел, увидел, поцеловал. И это мы даже на свидание не сходили.

— А это что по-твоему было? Целых два часа? — удивился Мамедов.

— Мы просто сходили попить чай…и кофе.

— Мне показалось, это было полноценное первое свидание, когда люди узнают друг друга. До этого ты была моей пациенткой.

— А ты — соседом, который просверлил дыру в моем магазине.

— Вот и история о том, “как я встретил вашу маму”, - пошутил он, а Эсми прыснула и прикрыла рот рукой, потому что вспомнила знаменитый американский ситком, который смотрела для поднятия настроения.

— И все равно ты слишком торопишься, — заявила она. — Я даже не подозревала, что грозный, строгий и серьезный доктор может быть таким…

— Каким? — он сложил руки на груди и застыл в ожидании

— Шустрым. Я десять лет в разводе, — она отошла от него на несколько шагов.

— Я тоже.

— У меня дети-подростки.

— У меня тоже.

— И наши дети ходят в один класс, — продолжала сыпать своими “но” Эсмигюль.

— Так, ладно, — Муслим опустил глаза, посмотрел на ботинки и спустя пару секунд, снова глянул на Эсми. — Я вижу, ты сомневаешься и ищешь любые предлоги. Я тебе не нравлюсь?

Эсми ошарашенно выпучила глаза от его вопроса. Вот уж воистину напористый и несгибаемый медведь — что думаю, то и говорю. И ей внезапно показалось это таким верным, что она ответила:

— Нравишься. Не нравился бы, я бы не дала себя поцеловать, — повела плечом она.

Взгляд его тут же прояснился, а уголки губ, вздрогнув, поползли вверх.

— Второе свидание? — Муслим шагнул вперед.

— Созвонимся или спишемся завтра.

— Как скажешь, — еще шаг.

— И дети пока не должны об этом знать.

— Согласен, — теперь мужчина снова был близко. В тишине сентябрьского вечера ему показалось, что он слышит, как стучит ее сердце. — Можно еще раз тебя поцеловать?

Взмахнув густыми черными ресницами, Эсмигюль подняла на него глаза, в которых отразились золотистые огоньки ламп подсветки. Он подумал, что не видел никогда очей настолько выразительных, глубоких. И когда она, наконец. дала свое согласие, Муслим, осмелев, обнял ее и забылся…Забылась и она.

* * *

Оказавшись на пороге квартиры, он не включил свет в прихожей, а на ощупь нашел замок и повернул его влево. Никто не встречал, не выбежал с криками, не бросился на шею и не поцеловал. Когда Лейли жила с ним почти месяц, он возвращался с радостью, приносил ей сладости, любил, когда она обнимала его. Теперь она в другой семье, а он опять один. И всё могло бы быть предсказуемо, если бы не ощущение полета после встречи с женщиной, которая занимала его мысли все последние дни. В самолете, в Баку, снова в небе и уже дома Муслим думал об Эсмигюль и даже не пытался выкинуть ее из головы. Нежный образ встал перед глазами и сейчас, в кромешной тьме, становясь его спасением, лекарством от одиночества. Он сказал ей, что она ему нравится, но соврал. Он влюбился, хотя и не думал, что это еще возможно. Слишком рациональный, слишком зацикленный на целях и задачах. Один раз обжегшись, Мамедов никогда не позволял пожару разгореться. А с ней позволил, потому что никто его не спрашивал. Одной спички оказалось достаточно для искры и фейерверка.

Привалившись к стене и сжав в ладони ключи, вспоминал их первую встречу, то, какой растерянной и пугливой она была позже, в его кабинете, то, как порхала по своему магазину, смахивая длинными пальцами прядь с лица. А еще вечер, когда хотелось остановить мгновение и любоваться ею открыто, а не украдкой. И чувствовал он себя не взрослым мужчиной, а юношей, что плывет и сходит с ума от женщины, живя от встречи до встречи.

Второго свидания на следующий день не случилось. Она весь день была в разъездах, а вечером задержалась в цехе. Когда они все-таки списались в девять вечера, она предложила встретиться в субботу днём, так как ее д ети уедут с отцом. А он не мог, потому что в субботу утром забирал дочь на ночевку. В воскресенье она проводила с детьми, а он с Лейли. И снова пролёт. Поэтому условились, что пересекутся в понедельник…на том же месте, в тот же час.