De Personae / О Личностях. Том I

Злые языки уверяют, что Ашберг уже встречался с Морисом Торезом на его вилле в Шуази–ле–Руа. Другие утверждают, что видели, как он входил в дом44 на улице Шатоден, где расположена штаб–квартира Французской коммунистической партии. Иные же заявляют, что видели, как он ехал в чёрном “Ситроене”, принадлежащем партии. Должно быть, в тот день его сопровождали Марти и Флоримон Бонт.

Что является правдой? Это выяснить крайне трудно.

Биржевой маклер Ленина и Троцкого

Как бы то ни было, у “Советского банкира” была причина на то, чтобы приехать во Францию. Наверняка у его поездки был какой–то официальный повод, поскольку, чтобы въехать во Францию и получить разрешение от министерства иностранных дел, у него должно было быть поручение дипломатического характера.

Говорят, что Ашберг приехал с тем, чтобы передать приказы и инструкции. Разве его ещё не нарекли “Коммивояжёром Комиинформа”?

С другой стороны, Ашберг — финансист номер один для Советского Союза, и в этом нет сомнения. Он играет ту же роль, что и Шахт в прошлом в Германии, и Бернард Барух в США сегодня.

Ашберг начал свою полную сенсаций карьеру с финансирования деятельности Ленина и Троцкого. По их распоряжению именно он в 1916 г., за год до Октябрьской революции, занялся получением одного миллиона рублей. И именно на его деньги были снаряжены первые воинские части Красной армии.

Утверждают, что на днях этот финансист был в Праге, в главном дворце столицы, Алькроне. Там он снял этаж с пятью комнатами и видом на площадь Влачеслава Ламенского.

Говорят, что Ашберг обладает колоссальным состоянием. Согласно свежим данным, его состояние мото бы соперничать с богатствами Форда, Рокфеллера или Моргана.

Официально ему принадлежат поместья во Франции, а также в Швейцарии, одно из которых расположено на берегу Лемана, а другое находится неподалеку от Домодоссола, города у итало–швейцарской границы.

Помимо прочего, Ашберг хорошо знает Францию и Западную Европу. Вплоть до 1938 г. он постоянно приезжал туда и жил годами. Тогда он был практически официальным агентом Москвы. Несомненно, он был первым, кто по поручению Советского Союза был послан в Испанию во время гражданской войны. Он был также тем, кто в период первых забастовок в 1936 г. передал Коминтерну доклад объёмом более чем в 150 страниц, который был высоко оценен руководителями в Кремле.

В Париже он обосновал свою штаб–квартиру для всей Западной Европы. Она располагалась на улице Казимира Перье, в доме номер 21.

Затем Ашберг внезапно исчез из поля зрения.

Необычный человек

Наверное, Ашберг является самым необычным человеком из тех, кем Кремль располагает в Западной Европе. Официально он не обладает никакими званиями, он даже не делегат какого–нибудь центрального комитета. Он не относится также к иностранной службе советского Министерства экономики под руководством Микояна или Коминформа. Он превосходно говорит на восьми языках. Он несравненный мастер вести подсчёты, и он хранит одно удивительное воспоминание, как однажды Сталин назвал его “феноменом Кремля”.

Сегодня мы можем предоставить некоторую информацию о последних этапах жизни, через которые этот финансист прошёл до прибытия во Францию:

1. Он находился в Чехословакии, когда произошёл государственный переворот Готвальда.

2. Он был в Италии и после встречи с коммунистическими лидерами поспешно уехал в Болгарию, где в Софии у него состоялась встреча с Георгием Димитровым.

Существует большая вероятность того, что его нахождение во Франции сейчас носит не только туристический характер.

Советский банкир, ведущий финансовый советник Коминформбюро, вернулся в Париж, и многие наверняка заплатили бы большую цену за то, чтобы узнать, чем он занимается. Но Ашберг презирает публичность, и мы лишь в скобках можем заметить, что его имя не встречалось ни в одной советской газете уже 25 лет.

Словно тихий бездельник, не получивший ничего, кроме 4000 франков по прибытии в Париж, Ашберг иногда завтракает и обедает в “Дюпон латин”, он обычно задерживается и любуется аквариумом.

У Ашберга есть советское гражданство, но его родители и бабушка с дедушкой были немецкого происхождения».

Конечно, дело Пате не было единственной причиной той травли, что развернулась против меня во французских газетах. Французский антисемитизм имеет давние традиции. Человек не напрасно взывает к так легко возгораемой расовой ненависти. Моей жене и мне ежедневно приходилось писать опровержения статей то одной, то другой газеты. Как правило, эти опровержения принимались, однако часть из них была напечатана только после того, как я пригрозил принять юридические меры посредством моего адвоката. Пользующаяся уважением газета «Ле Монд» незамедлительно опубликовала моё опровержение, в несокращённом в виде и на том же самом месте, где была статья, чьё содержание было направлено против меня.