Dear Reader: The Unauthorized Autobiography of Kim Jong Il

Но как бы я ни старался, мне не удалось полностью избавиться от затянувшегося влияния фракции Капсан на корейское искусство. Их идеи по-прежнему тонко, но прочно укоренялись во многих аспектах культуры. Решающим было развитие искусства "по-нашему", искусства, которое соответствовало бы интересам, идеям и чувствам корейского народа. Для этого нужно было не просто изменить что-то по краям. Требовалась не что иное, как художественная революция.

Понимая все это, Великий Вождь созвал совещание отдела пропаганды и агитации, чтобы обсудить, как лучше всего воссоздать корейское искусство полностью. "Нам нужно создать революционное искусство для нации", - сказал он нам. "Я собрался здесь, чтобы узнать ваше мнение о том, как это сделать".

"Я возьму на себя эту ответственность!" объявил я.

Все взгляды в комнате обратились ко мне. Я слышал, как члены партии перешептываются. Роль не могла быть более важной, но они уже видели, как я справлялся с партийной работой. Они знали, как я справлялся с фракцией Капсана. Чем больше они думали об этом, тем спокойнее и даже радостнее воспринимали идею о том, что я приму командование.

"С чего бы вы начали?" - спросил Великий Лидер.

"Я бы принял вызов одновременно в двух направлениях", - сказал я. "Во-первых, в кино. Кино - искусство композиционное, органически сочетающее в себе разнообразные художественные и литературные средства. Развитие кинематографа в первую очередь и распространение его успехов гарантирует быстрое развитие всех остальных областей искусства".

"А другое направление?"

"Литература". Я не стал объяснять. Никому не нужно было говорить, насколько я начитан.

Премьер-министр Ким Ир Сен обдумал мои слова и быстро согласился. "Я думаю, что вы именно тот товарищ, который должен этим заниматься", - решил он. При этих словах все присутствующие в зале зааплодировали.

В тот же день я долго размышлял над тем, как поступить. Я пришел к выводу, что моя главная цель в восстановлении искусства чучхе - помочь массам увидеть правду. Это научит их думать и вести себя справедливо, чтобы между ними не было ни малейших разногласий. Поэтому очень важно, чтобы искусство было представлено в той манере, которая нравится людям и которую они могут легко понять - никакой двусмысленной чепухи с Моной Лизой. Искусство чучхе должно было продемонстрировать, что преданность лидеру имеет первостепенное значение и что верность лидеру означает верность народу.

Я решил, что лучшим способом продемонстрировать это в художественной форме будет адаптация отношений между лидером и народом к отношениям между родителями и детьми. Чем больше блеска я добавлял к величию премьер-министра Ким Ир Сена, чем больше выделял его, тем сильнее народ обожал и уважал его. Великий вождь был ярким цветком, а массы - пчелами, которые тянулись к нему.

Я немедленно провел месячную конференцию со всеми рабочими артистами партии, чтобы очистить их от фракционных идей, которые еще оставались в группе. Я подчеркнул, что премьер-министр отверг как флуктуистскую доктрину "искусство ради искусства", так и догматическую тенденцию сосредоточиваться исключительно на идеологии, игнорируя художественное мастерство. Неделя за неделей мы анализировали различные произведения искусства, занимались критикой и самокритикой. Те же самые сеансы критики, которые так хорошо работали в школе, еще лучше работали в профессиональной среде.

Тогда я решил произвести революцию в двух конкретных областях, которые я предложил Великому лидеру. Сначала я начал с литературы, по той простой причине, что у меня уже был богатый опыт работы с литературой. Было ясно, что создание энергичной литературной революции будет зависеть от наличия прочного организационного плана на начальном этапе. Популярная пословица гласит, что "хорошо начатое - наполовину сделанное", а значит, начало любой работы - самый сложный и самый важный аспект. Лично я считал, что эта пословица не совсем подходит. Я всегда считал, что сильное начало означает 100-процентный успех, а не просто наполовину сделанную работу. Если первая революция прошла удачно, за ней последуют другие.

Однажды днем я созвал собрание всех партийных писателей. В качестве предмета критического обсуждения я принес на рассмотрение группы популярный в последнее время роман. "Посмотрите на эту книгу", - сказал я. "По сюжету, вдовец влюбляется в бывшую наложницу. Нам нужны книги о такой любви, которая пронизана корейской моралью, а не жирной любовью западных людей. Как бы вы изменили этот сюжет?"

Один из писателей поднял руку. "Вместо этого он мог бы жениться на девственнице".