Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Основное различие между моделями "англо" и "демократического юнионизма" касается претензий на идентичность, на которых они основаны. Англоязычная модель ограничена конечным набором британских диаспорных общин; ее потенциальная пространственная протяженность ограничена конкретной исторической траекторией. Это было колониальное видение управления со стороны поселенцев. Лига демократий в принципе более обширна, обозначая сообщество, разделяющее минимальный набор политических ценностей и институтов, все из которых гипотетически могут быть экспортированы. Однако на практике в центре этой картины были (и остаются) англо-государства. Более того, ценности и институты, ассоциирующиеся с таким сообществом - архитектура либерально-демократического капитализма - современники имплицитно или эксплицитно приписывали англо-американской интеллектуальной традиции. И снова социальная наука предложила авторитетную эпистемическую поддержку. Эмпирический анализ и нормативное подтверждение англоязычного мира занимали важное место в повестке дня ранней послевоенной поведенческой политологии. Возможно, наиболее заметной является влиятельная идея "сообщества безопасности", которая была выкована в горниле атлантистской политики. Новаторский политолог Карл Дойч утверждал, например, что североатлантическое сообщество безопасности опирается на наиболее высоко интегрированные государства, а именно Соединенные Штаты, Канаду и Великобританию.

Последней моделью было универсальное мировое государство. Идеи о мировом правлении просачивались через всю историю политической мысли, то сменяя друг друга, то теряя популярность. В 1940-х годах наблюдался расцвет утопических идей политического мышления, катализатором которого стало старое кантовское предчувствие, что путь к вечному миру, скорее всего, будет пролегать через долину смерти; что жестокая война может раз и навсегда заставить людей признать необходимость федерации. Сторонники глобальной государственности, как правило, представляли ее как долгосрочный идеал, а не как нечто доступное в ближайшем будущем. Тем не менее, многие из них призывали к созданию федеральной институциональной структуры с англоязычным ядром, а многочисленные сторонники демократического или англо-расового союза рассматривали свои собственные более ограниченные цели как временные шаги на пути к созданию универсальной государственности.

Возможно, самым известным защитником мирового государства был Г. Г. Уэллс. В книге "Предчувствия", бестселлере, опубликованном в 1902 году, он предсказал возникновение мирового государства, управляемого новым техно-управленческим классом "эффициентов" - "кинетических людей" будущего. Объединению "англоязычных" народов отводилась центральная роль: они должны были стать пионерами грядущего мирового государства. К 2000 году англоязычные народы создадут федеральное государство, объединенное "практически однородным гражданством", со штаб-квартирой в США. Они будут управлять всеми "небелыми государствами нынешней Британской империи, а также большей частью южной и средней части Тихого океана, Ост- и Вест-Индией, остальной частью Америки и большей частью черной Африки". После Первой мировой войны он продолжал утверждать, что будущее мировое государство возникнет в результате коагуляции региональных и расовых группировок. Как и большинство его современников, его рассказ о космополитическом мировом государстве так и не избавился от этноцентрических предположений, которыми были отмечены его ранние работы. Развиваясь через различные итерации, его видение будущего мирового порядка было основано на предполагаемом превосходстве западных держав, и в частности англо-американцев. Он жаждал (повторного) объединения англоязычных народов. Например, в 1935 году он утверждал, что "здравый смысл мира требует, чтобы англоязычное сообщество объединилось для решения вопроса о мире во всем мире, а это означает общую внешнюю политику". Это также означало экономическую унификацию, поскольку "всемирное возрождение" не осуществится, "если мы не гомологизируем финансовый контроль и монетарную организацию нашей всемирной группы людей". Уэллс стал примером технократического аспекта проекта мирового федерализма, даже заигрывая с фашистскими методами в 1920-х и 1930-х годах, чтобы помочь установить новый мировой порядок.

В 1940-х и начале 1950-х годов в Великобритании и США процветало мировое федералистское мышление, привлекавшее широкий круг интеллектуалов и политиков, от Альберта Эйнштейна и Олдоса Хаксли до Генри Л. Стимсона.