Дебаты о мирах. Спорные нарративы глобальной современности и мирового порядка

Япония давно продвигает свои собственные нарративы уникальности, и она является интересным и наглядным примером конкурирующих нарративов о современности и мировом порядке. Страна находится на краю Тихого океана как "лиминальная держава", в частности, в силу нескольких факторов: ее положения между Востоком и Западом, ее меняющихся материальных возможностей, а также ее амбивалентного социального статуса на протяжении девятнадцатого и двадцатого веков, когда статус Японии как международной державы резко изменился. Япония прошла путь от небольшой державы на Дальнем Востоке в эпоху Мэйдзи до быстро растущей державы в начале XIX века, до экономической великой державы в эпоху холодной войны и до относительно слабеющей державы в Азии в период после холодной войны. На протяжении всех этих 150 лет - от реставрации Мэйдзи (1868) до эпохи Рэйва (2019 - настоящее время), несмотря на неоднократное возвышение - в одних случаях вдохновляя другие незападные страны, а в других угнетая страны региона - Японии так и не удалось создать ни последовательного, ни универсального повествования о своем месте в мире.

В этой главе мы утверждаем, что Япония столкнулась с непреходящей дилеммой нарративов собственной уникальности. С одной стороны, Япония прошла через напряженные периоды ассимиляции в форме вестернизации после открытия страны в конце 1800-х годов и оккупации США после Второй мировой войны и давления демократизации, когда страна находилась в слабом положении. С другой стороны, когда Япония обрела власть и известность, она, как правило, продвигала рассказ о своих уникальных особенностях и не смогла использовать усвоенные универсальные ценности для лидерства. В некотором смысле, Япония не смогла развернуть свой собственный "нарратив глобального", который бы "призывал к универсальным действиям или помогал устанавливать международные нормы и правила". Мы выявили такую тенденцию во времена межвоенного нарратива Тэнно-сэй (имперской системы) и бума нихондзинрон в 1980-х годах. Этот цикл повествования о буме (уникальность) и спаде (ассимиляция) перешел на сторону ассимиляции в двадцать первом веке во времена относительной слабости Японии, когда Япония воспользовалась международным вкладом и поддержкой порядка, основанного на правилах. Японские нарративы о ее успехе как единственной азиатской нации, сумевшей успешно модернизироваться и милитаризироваться в доминирующем западном мире в начале 1900-х годов, или как мирного экономического джаггернаута в 1980-х годах, имели лишь ограниченное влияние на глобальное нормотворчество. Это потому, что эти нарративы, созданные Японией, не смогли обобщить лиминальное существование и опыт страны, и так и не вошли в полезное универсальное повествование о глобальном.

После введения данная глава состоит из четырех разделов. Во-первых, в главе рассматривается наша теоретическая основа для изучения мотивов, лежащих в основе глобального нарратива страны, где мы утверждаем, что глобальные нарративы тесно связаны с ее властью, социальным статусом и желаемыми государственными целями. В таком контексте нарративы Японии менялись в зависимости от того, какое место занимала страна в глобальном порядке. Во втором разделе описывается изменение статуса власти Японии с конца 1800-х годов до 2020-х годов с упором на ее экономическую мощь и военную силу по сравнению с другими крупными державами. В этом разделе также устанавливается периодизация 150-летней современной истории Японии на основе ее относительного положения в мире. В третьем разделе рассматриваются колебания глобальных нарративов Японии в эти четыре четко очерченных исторических периода: (а) нарратив ассимиляции эпохи после реставрации Мэйдзи; (б) нарратив уникальности 1930-х - 1940-х годов; (в) нарратив ассимиляции сразу послевоенного периода; и (г) нарратив уникальности 1970-х - начала 1990-х годов, когда Япония находилась на пике своего экономического могущества. После этого долгосрочного исторического анализа японских нарративов в четвертом разделе объясняется, как современный нарратив Японии "Свободный и открытый Индо-Тихоокеанский регион" вписывается в нарратив симиляции, поскольку Япония сталкивается с растущим Китаем на фоне спада собственной экономики. Наконец, в заключении мы приводим последствия нашего анализа для понимания истории Японии и ее места в мире, а также то, как наш анализ вносит теоретический вклад в изучение динамики оспариваемых глобальных нарративов.

 

Япония в глобальном нарративе современности и мирового порядка