Де’Бинэ Сача

— Связанный арканом крови потомок умрет одновременно с вами, — вынес суровый вердикт Каспер. Но тут же, как водится, поспешил подсластить горькую пилюлю: — Впрочем, в ближайшее десятилетие, как минимум, уверен, вам опасаться подобного исхода не стоит. Вы молоды, господин маркиз. У вас здоровое, сильное тело. Любые же хвори или ранения, за счет разделения их с потомком, утрачивают для вас смертоносную опасность.

Дьявольщина! Вот такой прогноз мне куда как больше по душе! — оттаял Каспер.

— Месье Жак, а если б, скажем, я сам, в одностороннем порядке, пожелал разрушить связывающий с потомком аркан крови…

Но я не желаю! — фыркнул охреневший от подобной подставы Каспер.

Увы, кроме меня, бедолагу никто не услышал. И я спокойно продолжил:

— … Ведь мне не нужно возвращать никому кровавый клад. Значит, со своей стороны, я легко могу разрушить связь с потомком?

— Безусловно, — пожал плечами собеседник. — Но зачем?

Незачем! Не надо! Дьявольщина! Я не желаю больше принимать в этом участия!… — верещал под черепушкой Каспер.

— Просто, любопытно. Прошу, расскажи: как мне это сделать?

Глава 23

— Сача, блин! Это че такое⁈ Почему простынь под нами насквозь мокрая⁈ — хриплый спросонья голос Кати мгновенно развеял поглотившую меня после очередного переноса сознания непроглядную черноту, и я обнаружил, что лежу в обнимку с девушкой в широкой кровати.

Почти одновременно с вернувшимся зрением я ощутил тычок ладонями в грудь и, отвалившись на край кровати, невольно застонал от острой вспышки боли в потревоженной правой руке.

— Боже! Это кровь!.. Сача, ты снова ранен! У нас вся кровать в твоей крови! — заистерила Кати через секунду, щелкнув выключателем ближайшего торшера и осветив спальню.

Что? Где? — заверещал под черепушкой проснувшийся Каспер. — Ааааа! Кровь! Я умираю!..

— Да царапина это, — фыркнул я раздраженно обоим паникерам. И про себя удрученно добавил: — «Похоже не сработало…»

Разумеется, месье Жак удовлетворил любопытство своего юного господина. Он заверил, что для разрушения в одностороннем порядке скрепленной арканом крови связи с далеким потомком мне необходимо просто искренне этого захотеть, озвучить желание и подкрепить свой выбор кровавой печатью — то бишь, ударив себя окровавленной ладонью в район солнечного сплетения (можно через одежду). Поскольку изначально аркан строился на крови юного маркиза, кровь на ладони (печати), конечно же, должна быть его (то есть нашей).

Так-то острых, как бритва, железяк на мне навешено было, как стеклянных шаров на новогодней елке: шпага, длинный кинжал и еще аж три метательных ножа. И пустить себе кровь я легко мог в любую секунду. Однако, испытывать тут же озвученный Жаком лайфхак поостерегся по двум причинам. Во-первых, дабы не выставлять перед слугами молодого маркиза конченным чудаком на букву «м». Ну а как еще назвать командира, перед боем сознательно наносящего самому себе кровавые порезы и марающего затем роскошный камзол собранной из порезов кровью. Я-то, по любому, свалю потом восвояси, а бедолаге маркизу придется расхлебывать последствия этого моего демарша. Наверняка, подобная подстава отразится крайне негативно на моей и без того конкретно заминусованной карме, так что лучше не пороть горячку, а дождаться подходящего момента. Во-вторых, аккурат после объяснения Жака впереди на дороге из ночной мглы проступили очертания второго отряда всадников, неспешно трусящих нам навстречу. И по тому, как приветливо замахали мне два скачущих впереди предводителя встречного отряда, я еще до подсказки Жака догадался, что это приближаются двое друзей маркиза со своими людьми.

Объединенный отряд наш составил уже тридцать шесть всадников. Свернув вскоре с торной дороги, мы через луг и жидкую рощицу никем незамеченными подъехали к нужному замку.

Точно в назначенный час подкупленный накануне слуга запустил механизм поднятия воротной решетки. И по беспечно опущенному мосту мы всем отрядом, без потерь, ворвались во внутренней двор твердыни соседей-гугенотов.

Заспанные стражники были безжалостно порублены нашими головорезами за считанные секунды практически на своих лежаках.

Далее начался лютый трэш, с истреблением всего живого на захваченной территории. Слуги перед ними или хозяева — опьяневшим от пролитой чужой крови молодчикам было без разницы. Наши вооруженные слуги демонами из преисподней врывались в чужие комнаты, убивая всех попадающихся на пути. И на острие этого безумия неслись трое благородных юнцов с окровавленными шпагами в руках.