Дебют

Судя по сердитому гулу, который доносился даже через закрытую дверь, повода для радостных мыслей у него не было.

— Вот и славно, — отстранённо пробормотала она, усаживаясь в кресло напротив двери и закидывая ногу на ногу. — Вот и славно…

Теперь осталось только немного подождать.

Стук в дверь заставил её ухмыльнуться. Надо же. А она думала, он протянет больше.

— Да?

Фурисо едва ли не влетел внутрь, захлопнув дверь за собой с такой силой, что оконные стекла зазвенели. Его ноздри яростно раздувались, а сам он то сжимал, то разжимал кулаки. В два быстрых шага, больше похожие на прыжки, он достиг Джейн и замер, хрипло дыша.

С одной стороны, Джейн понимала, что хозяйка ситуации тут она, и ей нечего бояться.

Однако в самом краю сознания остро колола мысль о том, что нависающая над ней разъярённая гора мышц может схватить её и вышвырнуть в окно.

— Сколько? — наконец, прохрипел он.

— Сколько? — тихо усмехнулась Джейн, покачивая головой. — Прекратите, фра Фурисо. Вы же не думаете, что всё в мире покупается.

— Сколько? — с нажимом повторил он, и на лбу взбух желвак.

— А сколько вы дадите? — Джейн раздражённо встала и повернулась к нему спиной. Эффектный жест, который может стоить ей сломанной шеи. — Во сколько вы оцениваете жизнь той служанки? Вы знали, что она была беременна? Я даже догадываюсь, от кого.

— Щенок уже получил свой урок от меня, и…

— Получил свой урок? — Джейн резко развернулась и яростно заглянула в глаза Фурисо. — Он убил человека. Забрал его жизнь. Только потому, что испугался вашей реакции на это. А вы, — она ткнула ему пальцем в грудь, — проучили его, а?! Интересно, чёрт возьми, выпороли?! Стали давать ему лишь половину от того состояния, которое сваливаете на него каждый месяц?!

Фурисо не отвечал — лишь смотрел ей в глаза, часто и хрипло дыша.

А затем отошёл на шаг. И медленно, очень медленно опустился на колени.

— Пожалуйста, — прохрипел он, глядя на Джейн снизу вверх. — Прошу. Это мой единственный сын. Это всё, что у меня есть.

Наверное, самая нелепая фраза из уст человека, владеющего четвертью Лепорты.

— А та девчонка была чьей-то единственной дочерью, — холодно проговорила Джейн. — Вы думали, что я не узнаю? Или что побоюсь трогать вас?

— Пожалуйста, — голос Фурисо надломился, и Джейн едва успела спрятать изумление, когда из уголка его глаза скатилась слеза. — Умоляю.

Кто бы мог подумать. Краснолицый здоровяк, на первый взгляд кажущийся комком ярости и презрения ко всему, оказался любящим, хоть и отвратительным отцом.

— Я дам столько, сколько вы скажите, — Фурисо всхлипнул и вытер нос рукавом, размазывая сопли по кафтану, который наверняка стоил небольшое состояние. — Я сделаю всё, что скажите, только не вешайте.

Джейн картинно вздохнула. Вот сейчас, пожалуй, самое время.

— Если я его не повешу, то его придётся отправить в тюрьму. Изгнанием тут не обойтись. А тюрьмы у нас нет — только каменные мешки и темницы в Арсенале для тех, кто ждёт суда. И там он долго не протянет — те, кто там обитают, не отличаются любовью к патрициям.

— Я построю тюрьму! — горячо заверил её Фурисо. — Я выделю и деньги, и землю! Я… — он захлебнулся в словах.

— Хм, — Джейн сделала вид, что оценивает предложение. — Да. Это могло бы решить проблему. И я советую встать — вдруг кто-нибудь зайдёт.

Фурисо медленно и тяжело поднялся, заставив заскрипеть половицы.

— Значит… — осторожно спросил он, и Джейн кивнула. Фурисо закрыл глаза и с облегчением выдохнул. А затем чуть-чуть, едва заметно склонил голову в нелепой попытке поклона. — Спасибо.

Бедный Фурисо. Интересно, благодарил бы он её, зная, что у неё в кабинете лежит подписанный всем Магистратом приказ об упразднении смертной казни в Лепорте. Кто бы мог подумать — самый яростный, самый несгибаемый и самый упрямый из лидеров Четырёх Семей оказался самым лёгким на слом.

Скрип двери вырвал её из мыслей и заставил обернуться.

— Что, уже… — она осеклась. — Фра Рисато?

Она знала, что он будет возмущаться этим маленьким наступлением на Четыре Семьи. Но рассчитывала, что ему хватит такта и терпения подождать хотя бы до конца заседания.

— Ваша милость, — старый патриций улыбался так, будто услышал отличную шутку. — Судя по тому, что я только что видел, фра Фурисо ушёл потрёпанный, но целый. Мои поздравления.

Ещё больше он удивил бы её, если бы принялся танцевать, выкрикивая «Смерть патрициям!»

— Поздравления? — осторожно проговорила гонфалоньер. — Я ожидала от вас несколько другой реакции.

— Ваша милость, не считайте меня дураком, — он цокнул языком, подходя к окну и выглядывая на улицу. — Я прекрасно понимаю ваше положение. Если бы вы не судили его сегодня, — он стукнул по стеклу указательным пальцем, — то уже завтра город горел бы. Поэтому я не в обиде. Фурисо сам виноват, что так подставился. Занимая его положение, нужно быть осторожным во всём, — он усмехнулся. — Правда, не думаю, что тут ему помогла бы даже вся осторожность мира — вы отлично подготовились.

— Не я, а Магистрат. Фра Сестенца проделал большую часть работы.