Дебютная постановка. Том 2

Внезапно на Николая накатила острая тоска по сыну. Он зашел в комнату Юры, взял в руки лежащий на письменном столе томик с закладкой. «Путешествие дилетантов» Булата Окуджавы. Закладка чуть дальше середины книги, значит, не дочитал, но с собой в поездку не взял. Бережет. В поездах и гостиницах мало ли что может случиться, а книгу Юрка доставал с огромным трудом, даже звонил Гоге Телегину, своему приятелю из ОБХСС, просил помочь. Телегин – славный парень, Николаю он нравится, но почему все зовут его Гогой? Такое красивое имя – Георгий, так нет, надо было непременно выдумать что-то эдакое. На работе в главке рассказывали, что сейчас по всей Москве идет новый фильм «Москва слезам не верит», там Баталов играет такого насквозь положительного персонажа по имени Гога. Сходить, что ли? Нину позвать, пусть развеется, отвлечется от мыслей о разводе. Устроить семейный выход в кино. Сегодня воскресенье, Светочка дома с мамой, а вот в будний день, когда малышка на пятидневке, нужно обязательно вечерком после работы вытащить сестру в культпоход.

Из раздумий его выдернул телефонный звонок. Интервалы между сигналами короче, чем обычно, значит, межгород. Неужели Юрка забыл что-то сказать? Или опоздал на свой поезд?

Но это был Михаил.

– Ты уже в курсе, что наша с тобой сестрица разводится? – раздался знакомый неторопливый говорок брата.

– Я смотрю, ты тоже, – усмехнулся Николай. – Она и тебе плакалась?

– Ну, если Нинка и плакалась, то только тебе, ты же у нас самый добрый, все понимаешь и всех прощаешь. А мне она звонила уже в тонусе, полная здоровой злости и решительности.

– И что скажешь?

– Да пусть разводится, чем быстрее – тем лучше. И не вздумай отговаривать ее.

Голос Михаила стал твердым. Николай насторожился.

– Это почему же? Ты что-то знаешь такое, чего не знаю я?

В трубке раздался сдавленный смех.

– Ой, Колька, всезнайка ты наш, от твоей самоуверенности можно сдохнуть! Никак не можешь свыкнуться с мыслью, что ты знаешь не все. Пусть Нина оформляет развод как можно быстрее, ты меня понял? И чтобы никаких телодвижений в сторону сохранения семьи.

– Объясни, – потребовал Николай.

– Не телефонный разговор. Я завтра прилечу, встретимся, поговорим.

– Ты в командировку?

– На похороны. Старшая Вениаминовна померла, надо проводить. Начальство отпустило на один день. Завтра утром прилетаю, обратный рейс вечером. Ты уж будь так любезен, найди в своем плотном графике местечко для разговора с родным братом.

Теперь в голосе Михаила звучало обычное ехидство, но Николай не обратил на это никакого внимания. О том, что у Мишиного товарища, живущего на Ленинском проспекте, есть две старушки-соседки, он давно знал, но ему даже в голову не приходило, что брат мог проникнуться к ним такими теплыми чувствами, чтобы лететь на похороны из Красноярска. И вообще это было как-то совсем не похоже на Михаила, которым всегда двигали только расчет и корысть. «Может, я плохо знаю своего брата? – с недоумением подумал Губанов. – Может, я зря думаю, что он не любит людей и презирает их? Похоже, я всю жизнь ошибался на его счет».

– Я предупрежу Нину, соберемся завтра у нее, она пирог сделает, – начал было Николай. – Жалко, что Юрки нет в Москве…

– Даже не вздумай, – жестко оборвал его Миша. – Никаких семейных посиделок. Встретимся с тобой вдвоем, потом я к Нинке загляну на полчасика. Я сам с ней договорюсь, ты не лезь.

Начальственный тон брата задевал и обижал, но Николай решил проглотить недовольство. Мишка сказал, что разговор не телефонный, значит, надо потерпеть до завтра. Вот встретятся лицом к лицу – он все выскажет прямо в глаза.

– Прилетаю завтра в семь утра, сразу поеду на Ленинский, оттуда повезу Младшую в морг, все начнется в одиннадцать. В два буду уже свободен, на поминки не останусь. Будь на месте с двух до трех, я тебе позвоню.

– Хорошо, – коротко ответил Николай и повесил трубку.

* * *

Даже на похороны Михаил прилетел в форме, две большие звездочки сверкали на погонах. Ну как же, все вокруг должны видеть, что перед ними не кто-нибудь, а подполковник. В другое время Николай Губанов непременно поддел бы брата, сказал пару язвительных слов, но сегодня иронический настрой оказался вытеснен нехорошими предчувствиями.

Они встретились у Центрального телеграфа, на углу: время рабочее, Николаю еще нужно будет вернуться на службу. Братья коротко обнялись и пошли в сторону кафе «Марс», где можно было поговорить пусть и за «стоячими» столиками, зато в тепле.