Дебри

Самая большая и крепкая община сложилась, разумеется, в Тобольске. Её ольдерманом (руководителем) стал подполковник Арвид Кульбаш. Шведы организовали свою жизнь разумно и демократично. Подполковник Кульбаш, два капитана и два ротмистра распределяли деньги, полученные из Фельдт-комиссариата. Лейтенант Каг вёл дневник общины. Пастор Лариус отвечал за религиозные службы. Батальонный проповедник Вестерман учитывал умерших. С 1712 года выбранные офицеры два-три раза в год ездили в Москву в Фельдт-комиссариат за деньгами и письмами с родины.

Каролины не хотели терять свою идентичность. Они сообща отмечали праздники короля – именины (28 января) и дни рожденья (17 июня). Драбант-капрал Брур Роламб всякий раз сочинял торжественные стихи. Капитан Курт фон Врех провозгласил религиозную доктрину общины – пиетизм. Это протестантское учение заключалось в том, что нельзя поддаваться унынию и впадать в безделье, а невзгоды следует преодолевать трудами на благо ближних. Учение разработал профессор Франке из университета в Галле; Курт фон Врех установил связь с профессором и получал из университета помощь деньгами, наставлениями и «методической литературой».

Поначалу русские власти охраняли пленных, потом охрана превратилась в наблюдение, потом и вовсе исчезла. Жили каролины на постое в домах горожан, но их приводили в ужас теснота и антисанитария, поэтому самые богатые пленники построили собственное жильё. В быту шведы относились к русским с презрением, а русские к незваным гостям – с враждебностью. Самое большое столкновение случилось в апреле 1712 года. После трёх пожаров в Тобольске денщик губернатора ударил в набат, призывая бить поджигателей – конечно, шведов. В жестокой свалке русские уложили насмерть пять офицеров и отмутузили сотню человек. Впрочем, шведы – бравые вояки – не остались в долгу и дали сдачи. Но потихоньку отношения наладились. Многие шведы женились на русских бабах и, в конце концов, остались жить в России, потому что ради брака переходили в православие, а православным не дозволялось покидать своё отечество.

Пленные шведы зарабатывали деньги так же, как русские: нанимались строить, пахать, косить сено, заводили ремесленные мастерские, торговали и даже тайком гнали водку – тогда это был самый прибыльный подпольный бизнес. Для бедных товарищей богатые офицеры устраивали бесплатные обеды. Шведские артели приняли участие во всех проектах губернатора Гагарина: рыли отводной канал для устья Тобола, возводили Тобольский кремль, горные заводы и церкви. Дмитриевская башня зодчего Семёна Ремезова в Тобольске (Рентерея) была в народе прозвана Шведской палатой.

Иоанно-Богословская церковь в городе Чердынь

Первым помощником шведов был сам губернатор. Шведы отгрохали ему дворец в европейском духе и долго получали от Гагарина различные подряды: сложить камины, сделать обои, лепнину, посуду и мебель, вырезать шахматы, нарисовать игральные карты, обиходить сад. Секретарём Гагарина стал сын нарвского бургомистра Йохим Дитмер; на взятках за «доступ к телу» губернатора он сколотил себе немалый капитал. Шведской общине Гагарин давал деньги в долг, да и просто так дарил: например, в 1717 году он подбросил шведам пакет с золотом стоимостью 500 дукатов. «Роздачи» шведам станут важным пунктом в обвинениях Гагарину. Матвей Петрович воистину был одержим «чужебесием», о котором писал Юрий Крижанич.

Но шведы стараниями Курта фон Вреха завели в Тобольске школу с пансионом, в которой учились дети и шведов, и русских, а также кукольный театр. Фон Врех выписывал лекарства из Галле, открыл больницу и аптеку.

ПЕРВОЙ ОБИТЕЛЬЮ НА УРАЛЕ СТАЛ ИОАННО-БОГОСЛОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ, УЧРЕЖДЁННЫЙ ПЕРМСКИМ ЕПИСКОПОМ ИОНОЙ В 1462 ГОДУ. ЛИШЬ В XVIII ВЕКЕ ОБИТЕЛЬ РЕШИЛА ОБЗАВЕСТИСЬ КАМЕННЫМ ХРАМОМ. ПО ПРЕДАНИЮ, ЕГО СТРОИЛИ ПЛЕННЫЕ ШВЕДЫ. ЦЕРКОВЬ ИОАННА БОГОСЛОВА БЫЛА ЗАВЕРШЕНА В 1718 ГОДУ. ЭТО РЕДКИЙ ДЛЯ УРАЛА И СИБИРИ ТОЙ ЭПОХИ ДВУХЪЯРУСНЫЙ ХРАМ, В КОТОРОМ ПЕРВЫЙ ЭТАЖ ОТАПЛИВАЛСЯ И ПРИНИМАЛ ПРИХОЖАН ДАЖЕ ЗИМОЙ

Война со Швецией закончилась Ништадским миром, заключённым осенью 1721 года. Пленные шведы потянулись из Сибири в Европу.

Для многих из них опыт долгого сибирского плена оказался стартовой площадкой в карьере. Секретарь Гагарина Дитмер стал посланником Швеции в России, а потом – губернатором в Финляндии. Лейтенант Ланг, которого Гагарин пристроил шпионом в китайские караваны, стал посланником России в Китае, а потом – вице-губернатором Иркутской губернии. И другие «сибирские шведы» на родине превращались в бургомистров и комендантов.