Debriefing the President

Конечно, были и моменты повышенной напряженности в отношениях с фундаменталистами, в частности, в 1996 году, когда Саддам казнил одного из лидеров Дулайма, одного из крупнейших суннитских племен Ирака, по обвинению в государственной измене. Но я, как и другие аналитики, рассматривал это как демонстрацию силы Саддама и его племенной сети. Мы не обнаружили в этой казни никакого религиозного подтекста. Мы знали о растущем фундаменталистском движении в Ираке, которое скрывалось от Мухабарата и с подозрением относилось к Соединенным Штатам. Но на этом все и ограничилось. Как аналитики, мы просто предполагали, что это еще одна группировка, которую Саддам подавит, если она станет серьезной угрозой. Однажды ночью я ворочался и ворочался, размышляя о том, в чем же заключался недостаток нашего анализа. Как получилось, что Багдадский мясник боялся суннитов, которые составляли основу его поддержки? Хотел он того или нет, но Саддам давал нам подсказки о человеке, скрывавшемся за мифом, и кое-что из того, что он говорил, было именно тем, что Белый дом не хотел слышать. Вместо карикатуры на тирана, которая существовала на Западе, Саддам говорил, что существуют противодействующие факторы, которые он должен учитывать при управлении страной, и что даже он должен осторожно подходить к политике племен в суннитском сердце.

Саддам подчинил себе шиитов, составляющих большинство населения, зачастую силой. Однако он так и не смог полностью искоренить шиитскую угрозу своему режиму. Он мудро обратил свою слабость в силу. Он использовал призрак шиитов как способ сохранить лояльность суннитов, которые в противном случае могли бы захотеть свергнуть его. Саддам позиционировал себя как защитника суннитского меньшинства.

Но он знал, что суннитские фундаменталисты никогда не будут ему доверять. Ваххабистские силы, по мнению Саддама, пытались проникнуть в режим и угрожали его власти. Саддам проиллюстрировал эту угрозу, рассказав нам о Камеле Сашете аль-Джанаби, перспективном иракском генерале, который был героем ирано-иракской войны и служил в генеральном штабе Саддама. После вторжения Ирака в Кувейт Камель Сашет был направлен в Кувейт для помощи в оккупации. С этой точки зрения он был свидетелем уничтожения иракской армии во время войны в Персидском заливе в 1991 году. Армия была тем институтом, которым он дорожил больше всего, и ее разрушение ознаменовало начало его разочарования в режиме.

Саддам рассказывал нам, что очень любил Камеля Саше. После войны в Персидском заливе он снял генерала с действительной службы, но сделал его частью своего "директората воинов" - офицеров, которые продолжали носить свою форму и получать зарплату, хотя официально были в отставке. В 1990-е годы Камель Саше стал уделять много времени религиозной работе. Саддам отозвал его в сторону и сказал, что религия - дело благородное, но нужно быть осторожным с новыми друзьями. Саддам узнал, что Камель Саше проигнорировал его совет и общался с ваххабитами.

В конце 1998 года Саддам нанес первый удар, прежде чем предполагаемый переворот успел произойти. Он приказал арестовать и казнить Камеля Саше за заговор против режима. Заговор, если он и существовал, не успел пройти даже первые стадии. Когда Саддам рассказывал историю Камеля Сачета, на его лице была написана боль. Но преданность была превыше всего. Если Саддам считал человека нелояльным, его жизнь оказывалась под угрозой. Много лет спустя я прочитал замечательную книгу "Вес горчичного семени" Венделла Стивенсона. Автор раскрыл историю Камеля Саше и его гибели от рук мухабарата. Камель Сашет был верным иракским генералом, который разочаровался в руководстве Саддама после вторжения в Кувейт, арабский сосед Ирака. Сашет, глубоко религиозный человек, вскоре стал тяготеть к суннитским религиозным фанатикам, которых в итоге обвинили в попытке свергнуть Саддама и казнили. Однако Стивенсон не раскрыл, что именно связи Камеля Сачета с ваххабитами стали его гибелью. Несколько лет спустя сыновья Камеля Саше стали частью повстанческой организации "Аль-Каида в Ираке", сражающейся с Соединенными Штатами.

Саддам отрицает какую-либо связь с "Аль-Каидой", настаивая на том, что он является решительным противником этой группировки. Мы спросили его об 11 сентября, и он быстро указал на ошибочность аргументов, обвиняющих его в причастности. "Почему вы думаете, что я это сделал? Посмотрите, кто в этом участвовал. Кто осуществлял сам заговор. Из каких стран они приехали? Из Саудовской Аравии. А этот человек, Мухаммед Атта? Он был иракцем? Нет. Он был египтянином. Почему бы вам не спросить Хосни Мубарака о том, кто несет ответственность за нападение! Почему вы думаете, что я причастен к терактам?"