Дедовщина

Пять дней мы, как здесь говорят, "бежали конями" к Минску. Просто просидеть несколько часов с прямой спиной хоть бы и на стуле без привычки - тяжело. Но когда это - "рысью марш", когда на каждый скачок лошади нужно вжаться в седло - у нас "черкасское" седло, короткие путилища, пружинящая под задницей четырёхлопастная кожаная подушка, набитая шерстью, узкие легкие стремена-стаканчики, в которые всадник упирается лишь носками в круглое основание... - пытка. Целый день, каждый день.

Пытается найти наименее болезненную позу, горбится, скукоживается. На замечание реагирует. Выпрямляется. И через минуту - снова.

Нет уж, "принцесса", тебя семь лет дрессировали в "жену добрую". Еженедельной поркой. В "джигитушку" с правильной посадкой надрессируем быстрее.

Одному из своих телохранителей публично выдал палку и приказал:

-- Как сгорбится - по хребтине.

Она услышала, перепугалась, убежала. Поэтому не услышала продолжения:

-- Перестараешься - пасть порву.

Парень, в первый момент разулыбавшийся, сразу помрачнел.

Мучение. Ей - ехать, мне - на неё смотреть. И сделать ничего нельзя. Пока мышца не нарастёт. Я ускакивал в голову отряда, расспрашивал проводников, беседовал с новобранцами. Она ехала в колонне и скрипела зубами.

Снова ночь, костерок в стороне от лагеря. Идём налегке, как Святослав-Барс: котлов и шатров не тащим.

У костра двое: князь-волк и женщина.

Волк смотрит неотрывно в огонь. То прищурится, то распахнёт глаза. То оба, то по одному.

Говорят, волки боятся огня. Правда. Но чего боится князь-волк? Особенно, выросший в доме человека, "Зверя Лютого"? - Ничего. Вам не страшно жить рядом с существом, которое ничего не боится?

Интересно, а что он там видит?

Женщина тоже лежит. Но в огонь не смотрит. Никуда не смотрит - опротивело всё, глаза закрыты. Только стонет. Когда переворачивается - негромко вскрикивает. А переворачивается непрерывно: лежать на одном боку не может. Вообще ничего не может. Лежать, сидеть, стоять... в любой позе.

Факеншит! Её даже трахнуть страшно! Не - она страшная, а - за неё страшно. Рассыпется или сломается где-нибудь.

-- Раздевайся.

Во, уже адаптировалась. Уже глупых вопросов не задаёт. Только мельком глянула на соседний костёр. Там, шагах в десяти, Охрим со своими. Но после дня марша на рысях... что кони, что наездники - да пошли вы все.

"Ох-ох. Что ж я маленьким не сдох".

В смысле: маленькой.

-- На живот. Как спинка поживает? Тут больно?

-- Ай! Да. А это чего? Какую-то другую мазь принёс?

-- Унюхала? Другую. Во, так и написано: для волшбы, ведовства и колдовства.

-- Э... а... а откуда?

-- Из Всеволжска. Живёт у меня там одна... Мараной звать.

-- С-сама?! Марана?!

-- Ага. В Елно нашёл. Ивашку, гридня моего, чуть не извела. Мы с ней малость подрались. Потом помирились. Уговорил ко мне перебраться. Соблазнил.

-- Ты?! Соблазнил?! Саму Марану?!

-- Ага. Нет, не в том смысле, как ты сразу... У неё ж тоже... свои интересы есть. Варит разные зелья.

-- Из... змей и жаб?

-- Насчёт жаб... не видал. А гадюки - постоянно. Вот, в подарок дала.

-- А я с этого... в жабу... или в гадюку...?

-- Не. По размерам не подходишь, жаб таких не бывает.

-- Жирная?

Глава 742

***

" - Мы расстаёмся и точка!

- Жирная?

- Дело не только в этом".

***

-- Дело не только в этом. Ещё под водой дышать не умеешь. Ну-ка, перевернись на спинку.

Смеси от Мары дают... разнообразные эффекты. То, чем я "принцессу" нынче растираю, вроде тех составов, которыми ведьмы на Вальпургиеву ночь намазываются. Чтобы, со слов очевидца, "полететь в такое место, в какое желает всем сердцем попасть, даже не выразив словами своего желания". Галлюциноген с эффектом эйфории и чувства полёта.

Подействовало. Когда я до её плеч добрался уже поглядывать начала... заинтересованно. Позы такие... выразительные принимать.

Факеншит! Тут Охрим с охраной в десятке шагов, а тут... почти что "танец у шеста". А шестов в округе... и даже ближе...

-- Ты, калика перехожая, напрашиваешься, чтобы я тебя трахнул?

-- М-м-м... я вся покорная... господину моему... могу ли я не мечтать... о благосклонности... и ежели ты... возжелаешь... О! А ты - уже.

Во блин. Если дама так себя ведёт на грани отключки, то что будет, когда она включится?

-- Убери руку.

-- Ф-фу. Какой ты... благопристойный. А я-то размечталась...

-- Не манерничай. У тебя два часа сна. Через два-три часа снадобье действовать перестанет.

Отошёл от костра, посмотрел на небо.

***

" - Вас эротические сны не мучают?

- Нет, доктор, только они и радуют...".

А что ещё может порадовать молодое мужское тело посреди эскадрона в ходе форсированного конного марша?

***

Мда... Жаль, что не пошёл ей на встречу. И ручонки у неё такие... хваткие. Ладно, есть часика полтора вздремнуть.

Через полчаса после начала движения она заснула в седле и чуть не убилась о низкую ветку.

За пять дней марша она потеряла фунтов десять веса. Ещё столько же стало мышцами. Потом Минск, марш к Полоцку...

"Хочешь похудеть - сходи на войну".