Дедушки с гитарой 2

— Очень мне хочется «Поворот» у Макаревича тиснуть, — объяснил свое поведение наш барабанщик. — И ведь как в тему! Он и не заметит! Представляете? Леонид Ильич только туда прилетит, а мы с новым хитом уже тут как тут.

— Ну уж нет… Во-первых, договорились же, что Макара не трогаем. А во-вторых, слова тут несколько тухловатые… С душком.

— Чем они тебе не нравится?

— Могут найтись люди, кто попросят у нас объяснить, что мы имеем в виду, предлагая такую песенку советской молодёжи.

— Не попросят, а потребуют, — поправил меня Никита. — Согласен. Я, когда думаю о литовании текстов и критиках в фуражках, вспоминаю анекдот про милиционера и столб. «Мне его одна сволочь в пивной рассказала…»

Мы посмеялись.

— Ну-ну…

— Ну вот… На экзамене выпускнику Школы милиции продолжают придраться к… столбу. Как это сделать? Один походил вокруг да руками развел. Другой — потоптался тоже не получилось.

— Ну а третий? Он, наверное, как в сказочной традиции что-нибудь да придумал?

— Конечно. Иначе анекдота не получилось бы. Третий подошел, походил вокруг и говорит: «Окопался, сволочь… В землю врылся… Провода, смотрю натянул… Так ты с Заграницей связь наладил!»

— Ну, а в этом-то случае как претензия может выглядеть? Невинная молодежная песня…

— Ты слова помнишь? Если привязывать это к нынешним реалиям, то возникает вопрос: Вы, что, молодые люди, сомневаетесь в действиях Генерального Секретаря и всей КПСС? Что это значит: «Новый поворот. Что он нам несет? Пропасть или взлет?» А какие пропасти могут быть при мудром руководстве СССР, Коммунистической Партий и лично Леонидом Ильичом? Какие сомнения? В этой сфере презумпции невиновности нет. Придется объяснять.

Сергей с грустью согласился со мной.

— Да. Это мы с вами знаем, что это все закончится через двадцать лет, а они-то — нет.

Спорить было бессмысленно. После разговоров о политике читать стихи расхотелось, и мы вышли на улицу. Тут заканчивалась весна, а день, хоть и был одним из последних весенних уже больше походил на летний — солнце, зелень, лепота… Да и со стихами кое-что получилось.

Покручивая затекшей от долгого сидения в библиотеке шеей Никита сказал:

— Ладно. Давайте о насущном и животрепещущем. Надо в дорогу собираться. Сувениры какие будем брать? В гости без подарков как-то нехорошо ходить.

— Я ж уже предлагал — водки купить. Лучший сувенир для немца — русская водка. Водки надо купить!

Мне предложение не понравилось.

— Нет. Не стоит. Есть такое вещь как реноме. Что там про нас подумают если мы с водкой полетим?

— Да там наверняка все с водкой полетят! — возразил Сергей. Я посмотрел на Никиту, чтоб узнать, что он думает по этому поводу. Но, как оказалась он думал о другом. Он посмотрел на нас с отсутствующим видом и негромко пропел:

— Водки найду…

— Что? Зачем?

— Да чего её искать-то… Вон она везде…

Он стал серьезным, сосредоточенным.

— Когда «Смоки» написали «What Can I Do»? Кто помнит?

Я задумался, но Сергей опередил меня с ответом.

— Где-то в середине семидесятых.

Никита покачал головой.

— Подходит время. Вовремя вспомнил. Как вы про водку заговорили тут же вспомнилось как эту самою «What Can I Do» у нас перепевали.

— Так что, водку не берем?

— Оставим тут. Значки надо брать. Много. Янтарь, может быть какой-нибудь?

— И презервативы! — негромко, но твердо добавил Сергей. — Без этого — никак…

— Как сувениры? — спросил я, пребывая в плену заблуждений.

— Нет. Это для нас, — и пояснил откровенно. — У меня еще негритянок не было никогда. Даже в прошлой жизни. Пусть хоть в этой будут.

— А СПИД?

— СПИДа еще нет, — неуверенно сказал наш барабанщик.

Пришлось его разочаровать.

— В Африке он всегда был. Просто он пока на большую Европейскую дорогу не вышел.

— А презерватив? — тем же тоном ответил Никита, предлагая решение проблемы.

— Тут не деликатный презерватив нужен, а какой-нибудь особенный. Толщиной с шину от КАМАЗа… С протектором!

— Так баковского завода такие и есть!

— Баковского завода? — хмыкнул Никита и покачал головой. — Нет. Там купим. Думаю, что там они получше будут…

Что не спорить по такому пустячному поводу я предложил компромисс.

— Возьмём и баковские. Четыре копейки не деньги… Будут на крайний случай как НЗ. Как-то не хочется бегать по тамошних аптекам и не зная языка искать там презервативы.

— Почему это о «не зная языка»? — удивился Сергей. — Я в словаре уже посмотрел… «Kondom».

— Нам такие мысли при себе держать нужно.

— Это еще почему? — удивился Сергей. — Я — двумя руками голосую за дружбу народов, а секс как раз и является проявлением самой крепкой связи между отдельными представителями людей.

— Ты за неё не руками голосуешь, а кое-чем другим, — поправил его Никита, а я продолжил.

— После таких вот заявлений вполне могут посчитать нас сексуальными маньяками, не достойными представлять Советскую молодежь на Фестивале… Вот проговоришься случайно на собеседовании и — амба!

— Тьфу на тебя. По дереву постучи…

— А чего мы себя пугаем-то? Может быть собеседование и не будет?

— Будет. Обязательно будет, — успокоил его я. — Не может не быть…