Defemtive

Посреди ночи объятья, в которых так любила спать девушка, пришлось разомкнуть. Телефон пел неуверенную мелодию. Она была из столь далекого прошлого, что, даже не скажешь, откуда она. На экране высветилось имя «Степан». Какого черта ему нужно? Палец скользнул вправо и стали слышны странные звуки. Громко играла музыка. Были слышны оры людей. И где-то еле слышно кричал Андрей.

– Извините, что беспокою в столь поздний час, детектив, не знал, кому еще позвонить. У Степы не особо много контактов забито. Мать и пара человек с работы. Не могли бы вы мне помочь, довести или сказать где живет ваш друг?

– Не помню. Привезите его к себе, Ксения упала на грудь своего парня, что тот немного вздрогнул.

– Я к себе не могу. Я уже отдыхаю от предвыборной гонки слишком много, про это писать начнут, а если я приведу на ночь человека из органов, что обо мне подумают? – было слышно много алкоголя. Речь была не связана.

– У него не пробовали спросить?

– Пробовал, ничего не понятно, он перебрал.

– Ладно, буду через минут двадцать. Наверное. Координаты на мобилу скиньте.

– Хорошо, спасибо.

Звонок завершился, но вместо желанного сна детективка получила поездку в другой конец города. В их уютной квартире было много места, но шкаф с одеждой был только в спальне. Леша вроде проснулся, посмотрел и лёг обратно. Он мог бы поехать вместо неё, но судьба решила иначе. Белый как снег свитер на размер больше, узкие джинсы и носки с оленями навсегда отложатся в его памяти, как что-то светлое, что-то столь прекрасное и грустное, что если увидишь манекен в таком наряде, из глаз пойдут маленькие слезки.

Ксю ужасно себя чувствовала. Возможно всё из-за сливок. В горле чувствовались только они. Хотелось пустить их наружу. Голова слишком сильно болела. На улице было ужасно холодно, прям как в тот момент, когда она работала в «домике», так что куртка быстро оказалась на плечах. Кое-как обув что-то тёплое, можно было спускаться навстречу темной ночи, пугающей детей, женщин и мужчин одинаково, но по разным причинам.

На улице было очень тихо и спокойно, как и любой холодной ночью.

Глава 22 Воспоминания

Ксю всегда была очень позитивной. Я помню странную ситуацию её первого секса. Ужасная ситуация, думаю, мне бы было страшно заводить любые знакомства с парнями, это навсегда бы отложилось у меня в мозгу. А она написала про это, высказала всё, что думает и продолжила жизнь. Она была моей лучшей подругой всю мою жизнь, я не смогу найти человека лучше, чем она.

Хочу рассказать вам историю. Помню, в детстве я сломала руку. С кем не бывает. Конечно, сломала правую, я же правша. Упала с велосипеда. Всё время, пока зарастала та рука приходилось писать левой. Вы знаете, как это сложно. Ужасно болит кисть, вместо букв загогулины, у которых и величины нормальной нет. Конечно, всем не нравилось это. Учителя неохотно проверяли мои тетради. Ставили четверки, просто потому что понимали, что лучше нельзя. Меня тогда сильно волновали оценки, это был класс второй-третий. Ксю мне очень сильно помогала. Когда я расплакалась вместо делания домашних заданий, она обнимала меня целую вечность, пока я не успокоилась. Потом, она сказала, что мы вместе будем писать левой. И мы писали. Цифры получались кое-как. Это были цветочки. Потом нам задали написать рассказ. Ксю написала свой в тетради левой, а потом так как сама не понимала, что там есть, сделала себе подсказку правой. Учительница просто взяла тетради на проверку. У Ксю была двойка. Её родители очень сильно удивились. Они слишком серьёзно подходили к обучению, всегда хотели, чтобы дочка была каким-то ученым, что-то типа того. Конечно, все она всё рассказала и её попросили больше так не делать. Спасибо, Ксю.

(Лена)

Андрей подобрал меня с улицы. Дал работу. Я не могу сказать про него что-то плохое. Всё, что со мной случилось вина одной женщины. Босс был человеком умным. Помню, мы до революции прекрасно жили, а после неё ещё всё краше было.

Человек великой души. Помню, был у нас мужик. Он пил. Пить было нельзя, но ничего не помогало. Недельку продержится, а потом снова за синюю хватается. И вот никак, сволочь, не остановишь. Прятали от него водку, сидели с ним днями. Андрей с ним часами мог говорить, но вдолбить истину не смог. И ругались они, как новобрачные. Каждый день по паре часов. Дошло до того, что босс за свои деньги решил закодировать типа. Тот уговорился кое-как. Прошёл месяц или даже меньше. Знаете, что сделал? Не угадаете, напился. Пришёл к Андрею и начал говорить, плохо, плохо ему, раскодируй. Поныл, посидел, вроде всё понял. Через неделю напился, стало ему плохо, он в речку бросился. Умер. Босс без лица ходил всё время. Оплатил ему похороны. Даже долги закрыл, чтобы на семью не шло. Там немного было, слава богу. Широкой души человек.

Я в тюрьме сижу, а он думает, куда меня устроить. Хорошим мужиком был, короче. Деятельность я его не одобрял. Ну, женщины, конечно, есть плохие, так и мужики есть, да, ещё хуже. Сколько их за свою жизни видел. Даже тот, алкоголик. Андрей молодец, не видел его давно.

(Бородач)