Деяния данов. Том 2

{13.7.2} Весть о совершённом злодеянии вызвала по всей стране горькие стенания и наполнила скорбью дом каждого [из жителей Дании]. ₂Все, кто получал горькое известие об убийстве Канута, сразу же ‘оставляли веселье праздничных застолий’, которые обычно устраивают в это время, и переменяли его на неподобающую этой поре печаль, ‘пребывая в которой представители обоих полов в один голос оплакивали Канута как своего дорогого друга’. Вызванная его похоронами всенародная скорбь показала, сколь велика была любовь в сердцах людей к этому человеку. ₃Таким образом, тому, кого при жизни Отечество чтило различными проявлениями своей любви, точно так же и после смерти в качестве свидетельства своей признательности оно дарило свои слёзы. ₄И насколько сильно они горевали над Канутом, настолько же глубоко они ненавидели того, кто похитил его жизнь.^(л.127)||

{13.7.3} ‘Преисполненный радости’ от того, что нечестивое убийство удалось, Магнус вернулся в Роскильдию. {Высокомерие Магнуса} Теперь, после устранения своего соперника, ‘он был совершенно уверен’ в том, что королевство достанется именно ему, и отнюдь не считал, что это отвратительно — плясать от радости, [восхваляя] свою удачу, помогшую ему совершить это злодеяние, которого на самом деле ему следовало бы стыдиться. ₂И даже над священными ранами Канута, которые он, [по справедливости, должен был бы омыть полными раскаяния слезами, он предпочитал глумиться и потешаться, находя огромное удовольствие в совершённом им преступлении. ₃Дабы род этого человека, имевшего столько заслуг как на земле, так и на небе, не угас по причине отсутствия потомства, Бог послал убитому наследника. {Рождение сына святого герцога Канута} ₄На восьмой день после этого Ингебурга родила ребёнка мужского пола, которого она зачала в своё время от Канута. Мальчику дали имя его деда⁶⁵ со стороны матери.

{13.7.4} Между тем Хаквин, о котором я выше сказал, что он был сыном Суннивы⁶⁶, а вместе с ним Петр, матерью которого была Ботильда⁶⁷, и сыновья Скьяльмо ‘громко роптали’ по поводу совершённого [Магнусом] жестокого преступления. На всех народных сходках они горько оплакивали незаслуженную гибель своего друга, горячо желая, чтобы гнев простолюдинов обрушился на его убийцу. {Свидетельства [гибели] грц. Канута} ₂Кроме того, на тинге они выставили на всеобщее обозрение ‘продырявленную во многих местах’ одежду Канута. ₃Жалкий вид принесённого ими изорванного платья немало способствовал увеличению народного гнева, ₄ибо наглядный образец, [по которому можно было судить] о нанесённых ему ‘ужасных ранах’, внушал очень и очень многим огромное желание отомстить. ₅Кроме того, большой помощью для тех, кто оплакивал эту [почти] невероятную гибель Канута, служила подтверждаемая многочисленными знамениями и прославленная божественными чудесами святость Канута. ₆Между тем, после того как было объявлено о тинге близ Рингстадии, Харальд также направился туда и, горько рыдая, принялся плакать и сокрушаться там о гибели своего брата. Впрочем, желание стать королём двигало им в гораздо большей степени, чем стремление отомстить, ₇[тогда как] Эрик, которому Канут отдал префектуру на островах⁶⁸, [напротив], пылал мыслями об одной только мести.

{13.7.5} Николай, подозревая, что появление на тинге будет слишком для него опасным, очень боялся неблагоприятных для себя настроений в народе. Не отважившись доверить множеству собравшихся людей ни свою собственную жизнь, ни жизнь своего сына, он обратился за советом к предстоятелю лундской церкви Аскеру. ₂По его наущению Николай оставил Магнуса в Роскильдии, а сам отправился в Рингстадию, надеясь, что в отсутствие сына народ примет его более спокойно. ₃Однако, поскольку ему казалось, что на тинге, который проходил на холмах [неподалёку], он не будет в безопасности, король посчитал, что ему безопаснее остаться в городе, чем подвергать себя риску и искушать [весьма] сомнительную [в настоящее время] верность своего народа.