Деяния Вселенских соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной Академии. Том 6

После этого перерыва опять продолжалось чтение вышеприведенного свидетельства, бессвязно вырванного Макарием и Стефаном; несколько дальше оно читалось так: «посему-то зрак раба, явившийся в божестве Слова, не подлежа необходимости, по естеству и силе являет в себе безгрешность, разорив преграду необходимости и закон греха и пленив мучителя, уловившего в плен, как говорит пророк: возшел еси на высоту, пленил еси плен (Псал. 67, 19). Слово, противопоставив врагу зрак раба, одерживает победу чрез побежденного некогда. Посему Иисус прошел все искушение, потому что приял все, чем опытно изведано искушение; и сим одержал за людей победу, говоря: дерзайте, Аз победих мір (Иоан. 16, 33). Ибо диавол воздвиг брань не против Божества, которого не признал (и не сие не дерзнул бы он, потому и сказал: аще Сын еси Божий (Матф. 4, 3), но против человека, которого древле мог ввести в обман, и чрез обманутого на всех людей распространил действие злобы своей. Поелику душа Адамова содержима была в осуждении смерти и непрестанно взывала к своему Владыке, а также и души благоугодивших Богу и оправданных законом естественным содержимы были вместе с Адамом и с ним сетовали и взывали, то Бог, умилосердившись над человеком, Им сотворенным, благоизволил таинством явления своего соделать человеческому роду новое спасение, низложить врага, прельстившего по зависти, явить же несравненное возвышение человека единением и общением его с Вышним в самом естестве и в самой действительности. Посему пришло Слово, Бог и Создатель первого человека, чтобы соделаться человеком, для оживотворения человека и низложения злобного врага; и родилось от жены, возставив Себе от первого создания человеческий зрак, в явлении плоти без плотских пожеланий и человеческих помыслов, в обновленном образе; потому что в Нем воля единого божества и целое естество Слова в явлении человеческого зрака и видимой плоти второго Адама, не в разделении лиц, но в бытии божества и человечества. Посему диавол приступил к Иисусу, как к человеку, но, не обретая в Нем признаков древнего своего всеяния, ни успеха в настоящем своем предприятии, посрамляемый и преодолеваемый, уступил над собою победу и в изнеможении сказал: кто сей пришедый от Едома, то есть, из земли человеков, наступающий зело с крепостию? (Ис. 63, 1). Потому и Господь сказал: грядет сего міра князь, и во Мне не обретает ничесоже (Иоан. 14, 30)» [95].

Святой собор сказал: «вот, благосклоннейший государь, он вырвал и еще свидетельство, потому что то, что следует за этим свидетельством и что будет прочтено по повелению вашего могущества, указывает, что этот пропуск сделан им намеренно и тайно; вот нечто из этого свидетельства, безсвязно вырванного Макарием и Стефаном: «второй Адам имел и душу и тело и целого первого Адама. Ибо если бы речение: ничесоже относилось к бытию человеческому, то каким обрел бы видимое тело Сказавшего: ничесоже? Но не обрел в Нем ничего такого, что сам произвел в первом Адаме. И таким образом во Христе истреблен грех. Потому и Писание свидетельствует: Иже греха не сотвори, ни обретеся лесть в устех Его (1 Петр. 2, 22). Почему же говорите, что «однажды плененному человеку не возможно соделаться свободным от плена? Чтобы приписать невозможность Богу и возможность диаволу, именуете, как и прочие еретики, грех его неистребимым в естестве человеческом, и утверждаете, будто бы не уловляемое в плен Божество пришло в подобии плоти и души, чтобы самому Ему пребыть свободным от плена и таким образом явиться чистой правде. Когда же правда Божества не была чистою? И какое в сем благодеяние людям, если Господь явился не в тождестве бытия и не в обновлении естества, как говорит апостол: Егоже обновил есть нам путь новый и живой (Евр. 10, 19, 20), по сказанному: Аз есмь путь и истина и живот (Иоан. 14, 6)» [96].

Святой собор сказал: «вот ты и это свидетельство святого отца вырвал бессвязно; неприлично православным так обезображивать изречения святых отцов, вырывая их бессвязно; это скорее дело еретиков».

Макарий, почтеннейший архиепископ, сказал: «я уже сказал, что я вырвал их для достижения собственной цели».

Святой собор воскликнул: «он ясно показал, что он еретик: новому Диоскору анафема; да извержется он; прочь гони нового Диоскора; новому Аполлинарию злые лета! Справедливо да будет лишен он епископства; да будет он обнажен от находящегося на нем омофора». Затем, когда он был разоблачен и стал посредине вместе с учеником своим Стефаном, Феофан, благочестивейший пресвитер и игумен монастыря Байя, спросил этих самых Макария и Стефана: «имел ли Господь наш Иисус Христос человеческое и безгрешное хотение?»