Деяния Вселенских соборов, изданные в русском переводе при Казанской духовной Академии. Том 6

Еще было прочитано из того же кодекса свидетельство того же святого Григория из четвертой главы созерцания об (устроении) человека, читающееся так: «ибо душа прямо показывает в себе царственность и возвышенность и великую далекость от грубой низости тем самым, что она, не подчиняясь, свободно, самовластно располагает своими желаниями» [105].

Еще было прочитано из того же кодекса свидетельство того же святого Григория из тридцать пятой главы сочинения, направленного против Евномия, начинающейся словами: «Не было так, как он думал». Оно читается так: «совершенно необходимо согласиться и исповедовать, что и (человеческое) естество имеет свое собственное произволение, и если (в нем), по природе, было что-либо неодинаковое (с естеством божественным), то неодинаковы должны быть и хотения (того и другого). А когда то и другое достаточно имеет силы, то ни то ни другое не остановится выполнить свое хотение». Это свидетельство также было сличено с харатейною книгою, находящеюся в библиотеке здешней досточтимой патриархии, и оказалось согласным.

Еще было прочитано из того же кодекса свидетельство святого Иоанна, архиепископа константинопольского, из беседы его на слова: Отче, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия (Матф. 26, 39), начинающейся словами: «Глубокую рану».... Оно читается так: «впрочем этого еще не довольно, но и по пришествии, чтобы не считали события призраком, Он удостоверяет в этом деле не одним только появлением, но в течении продолжительного времени, и прошедши все человеческое. Ибо не прямо входит Он в человека совершенного (и полного), но во чрево Девы, так что потерпел и ношение во чреве, и рождение, и питание молоком, и возрастание, и продолжительностью времени и различием всех возрастов удостоверил в истине события. И этим не ограничивается удостоверение, но, облекшись плотью, Он попускает ей и терпеть недостатки природы, и алкать и жаждать, и спать и утомляться; наконец, и шествуя на крест, Он попускает ей испытать свойственное плоти. Потому и капли пота истекали из нее, и ангел явился укреплять ее, и печалится и скорбит; ибо прежде, нежели Он сказал те слова, Он говорил: „душа моя смутилась" и: „прискорбна есть душа моя до смерти" (Матф. 26, 38). Если при всех этих действительных событиях злые уста диавола чрез Маркиона понтийского и Валентина и Манихея персянина и многих других еретиков решились низвратить учение о домостроительстве, и распространить некоторую сатанинскую молву, будто Христос и не воплощался, не облекался плотию, но это было только видением, призраком, представлением и обольщением, несмотря на то, что об этом свидетельствуют Его страдания, смерть, погребение, алчба; то если бы ничего такого не было, не гораздо ли более диавол посеял бы этих преступных мыслей нечестия? Посему Он, как алкал, как спал, как утомлялся, как ел, как пил, так просит избавить Его и от смерти, показывая свое человечество и немощь природы, которая не может без страдания лишиться настоящей жизни. Подлинно, если бы Он не говорил ничего такого, то еретик мог бы сказать: если Он был человеком, то Ему надлежало и испытать свойственное человеку. Что же именно? То, чтобы, приближаясь к распятию на кресте, страшиться и скорбеть и не без скорби лишаться настоящей жизни; ибо в природу вложена любовь к жизни настоящей. Посему Он, желая показать свое истинное облечение плотию и удостоверить в истине этого домостроительства, с великою ясностью обнаруживает свои страдания» [106]. Это свидетельство также было сличено с пергаментною книгою, находящеюся в библиотеке здешней досточтимой патриархии, и оказалось согласным.