Действия войсковых разведчиков

Постепенно мысли обрели последовательность. Во-первых, надо определить, когда враг сможет начать новую диверсионную операцию? Вероятно, не раньше чем через неделю, а то и через две. Он, конечно, понимает, что диверсия в Ромашинске нас взволновала, повысила бдительность, и будет ждать, когда мы успокоимся. Значит, время для подготовки контрмер у нас имеется. Во-вторых, каким путем он может забросить к нам своих людей? Возможно, это будет воздушный десант? Едва ли. Пленный лейтенант Шельх показал, что диверсанты не проходили парашютной подготовки. Стало быть, пойдут через передний крал, как уже ходили. Но где? В каком месте попытаются они проскочить?

Вершинин посмотрел на карту. Красная линия, обозначающая передний край обороны советских войск, тянется поперек всей карты. Кое-где линия прерывается - сплошного фронта пока нет. Пустые промежутки в нашей обороне труднопроходимы, но диверсанты прошли - видно, опытные лыжники. Значит, они там проходили и будут пытаться снова пройти. Однако эти лазейки для них закрываются. В нашу армию прибывают новые дивизии, боевые порядки уплотнятся, промежутков не останется. Диверсантам станет трудно, но это их не остановит, они будут искать проходы. Стоп… Они будут искать… А если им «помочь»? Оставить где-нибудь удобный проход. Да, да. Оставить проход, втянуть диверсантов в западню. Но враг ведь может изменить тактику, возьмет и направит к нам в тыл не весь отряд, а мелкие группы в разных местах, с различными диверсионными задачами. Как быть тогда?… М-да. Но, пожалуй, абвергруппа не станет дробить свой отряд. Там замахнулись на крупные дела. Донести в Берлин об уничтожении советского гарнизона или крупной тыловой базы для врага гораздо важнее, чем перечислять количество отдельных автомашин, подорванных мелкими диверсионными группами на наших тыловых дорогах. Значит, будем исходить из того, что противник станет действовать всем отрядом сразу. Теперь попытаемся определить возможный объект диверсии.

Вершинин снова углубился в изучение карты.

Нет, это предусмотреть невозможно, по крайней мере сейчас. Кто, например, мог предвидеть, что противник направит свой удар на маленький прифронтовой городок Ромашинск. Слишком многое может его заинтересовать в нашем тылу. Следовательно, напрашивается единственное решение: не пускать диверсантов в глубину нашего тыла, расставить ловушки где-то близ переднего края и там разгромить их. Так, пожалуй, и будем решать эту нелегкую задачу…

Вершинин еще поразмышлял над картой, потом вызвал к себе капитанов Зверева и Егорова.

…Они работали всю ночь. Когда электрическая лампочка, ярко горевшая над столом, замигала и потухла, капитан Зверев, оторвавшись от бумаг, удивленно воскликнул:

- Неужели уже утро и станция выключила свет?

Вершинин подошел к окну, отдернул плотную маскировочную занавеску. Зимнее солнце тускло просвечивало сквозь серую пелену облаков, медленно падали редкие снежинки. Напротив, у дома оперативного отдела, прохаживался часовой в полушубке, с автоматом на груди, по улице деловито сновали офицеры штаба, спешившие по своим делам. Начинался новый трудовой день армейского штаба, а для офицеров разведки, находившихся в кабинете майора Вершинина, он и не кончался.

- Как будто все предусмотрели, товарищи, - сказал Вершинин, возвращаясь к столу. - Идите-ка отдыхать.

Зверев и Егоров ушли.

«Как будто все предусмотрели… Как будто… если, конечно, противник будет действовать так, как мы ожидаем».

Вершинин собрал со стола документы, над которыми проработал всю ночь со своими помощниками, и положил их в папку, секунду подумал и размашисто написал красным карандашом на обложке: «План ВЛ».

Эти две буквы были взяты им для кодового наименования плана не случайно. Есть на правом фланге армии безымянная лощина, что прорезает передний край и неширокой изогнутой полосой простирается в глубину нашей обороны. Дней десять назад Вершинин побывал в тех краях и с небольшой высотки хорошо рассмотрел лощину. Она лежала перед ним в сумрачной пелене зимнего дня, угрюмая, неприглядная, окаймленная крутыми скалистыми возвышенностями, поросшими редким сосновым лесом. В самой же лощине почти никакой растительности: камни, овраги да гробовая тишина. Лишь две вороны черными точками кружились над нею, изредка каркая, и это карканье, подхваченное эхом, гулко разносилось окрест, постепенно замирая вдали. «Удручающая картина, - подумалось тогда Вершинину. - Прямо-таки воронья лощина из какой-нибудь страшной сказки».

В расчетах, что лежали сейчас в папке на столе, этой лощине отведена главная роль и названа она условно Вороньей, потому Вершинин и закодировал свой план буквами ВЛ, что сокращенно означало Воронья лощина.

Майор убрал папку в железный ящик, служивший ему сейфом, вызвал ординарца, приказал разбудить его через два часа и, не раздеваясь, лег на койку.