Действительность. Том 1

Посмотрите, какие свойства являет нам, каким характером обладает, к примеру, «клинок Хонзе Масамунэ» изготовленный мастером Горо Нюдо 700 лет назад. Его характер складывался из тех нескольких десятков слоёв его «тела», каждый из которых имел свои условия бытия, свои неповторимые особенности становления. И вот его общим свойствам, его целокупному характеру уже придают мистические качества, он уже почти – «Я», почти личность!

Так всякая вещь нашего мира несёт в себе характер в соответствии с теми воздействиями, которые затронули её в процессе существования. В ней происходит некий синтез накопленных исторических воздействий, с настоящими, которые воплощаются в соответствующие изменения в структуре и характере этой вещи. Столкновение прошлого и настоящего, как сакральных мотивов действительности, воплощают реальную существенность всякой вещи. В ней, вступает в конфликт прошлое и настоящее. В результате формируются определённые векторы её становления, то есть перспективы будущего.

Но мы, наблюдая всё это, не придаём значения хронометрическим наложениям бытия, и влиянию естественного конфликта прошлого и настоящего на всю палитру характерности предмета воззрения, всё же решаем, что вещь проявляет себя иначе, благодаря какой-то внутренней неизменной сути, что в ней есть нечто истинное, – некая «вещь в себе». Если бы у нас была возможность проследить все этапы становления конкретной вещи, всю динамику этого становления до последней мелочи и каждого мига, то, скорее всего для нас открылась бы тайна всего мироздания.

Мы существуем в мире, который постоянно изменяется, постоянно движется. Наш мозг устроен так, что, пребывая наполовину в реалиях, наполовину в иллюзиях, порой не в состоянии отличить первое от второго. Проникая в те области познания, где не ступала «нога человека», где наш разум ещё не обжился, ещё не научился видеть, и словно в потёмках следует на ощупь, совершенно естественно путает дороги, попадая на тропинки, ведущие к заблуждению. И даже идя по выверенной реальной тропе, мы через какое-то время вдруг замечаем, что шли по иллюзорной дороге. Никто и никогда не определит, и не обозначит четкой границы между реальностью и иллюзией. Мир для нас всегда будет наполовину иллюзорным, наполовину реальным. Ибо, всё это олицетворение свойственной нашему разуму особенности, его сакральной парадигмы собственного бытия. И изменить что-либо здесь, нам не под силу. Так давайте же не будем питать иллюзий и на этот счёт.

Теперь сначала. Нечто непонятное, не досягаемое, – вершина метафизики! Где уже нет ничего физического, и в то же время есть «Сущностное». Подчас всплывающая концепция «вещи в себе», на мой взгляд, есть не что иное, как желание разума зацепится хоть за какую-нибудь соломинку в моменты проваливания его в эту архаическую бездну, в пустоту. Желание пытливого и смелого разума, наступившего вдруг на тонкий лёд, ухватиться хоть за что-нибудь. Найти трансцендентальную основу, пусть совершенно неопределённую, бесформенную, выходящую за всякие рамки формативной разумности, но всё же сущностную, имеющую свой определённый образ. Обозначить для себя хоть какую-то изначальность, хоть какую-нибудь первопричинность. Не может быть, чтобы всё заканчивалось явлением. Это слишком просто! Не может быть, чтобы мы, люди, воспринимали мир действительности в полной его мере. Должно быть что-то, в этой таинственной материальности, что-то не досягаемое для нашего разумения. Нечто, что подвластно лишь Богу, нечто, что исходит из него, что им производится, что не может быть замечено и осмысленно нашим плоским ограниченным разумом. И это что-то, необходимо всплывает в нашем сознании в образе «вещи в себе». Весь мир может и должен быть сконцентрирован в этом понятии. Вся его существенность может и должна быть сконденсирована и воплощена в нечто, что можно «положить в карман», и при случае пользоваться для разрешения собственных всевозможных затруднений. Так полагает наш рационально-аналитический разум.