Действующие лица

Ведром громыхая, бреду меж грибов,
Гребу их ведром, я сегодня с добычею.
А сам наблюдаю грибную любовь,
Грибную вражду и грибные обычаи.

Семейка грибов – от восторга охрип.

Взгляните, как живо их шляпки рябят.
Вот папа – солидный потомственный гриб.
Вот мама. А рядом ватага грибят.

У папы полшляпы в загадочных шрамах.

А шляпка у мамы чуть сдвинута набок.
А вы полюбуйтесь на маленьких самых —
Нет краше их сизых упитанных лапок.

А что за пижонки резвятся в сторонке?

Кричащие шляпки с вуальками, брошками?..
Поганки-грибы, как людские подонки,
Отчаянно пёстрые с хилыми ножками.

Грибы, словно люди, – вот общий итог.

От сходства порою становится зябко.
И пусть у грибов чуть поменьше ног,
Зато у людей не у каждого шляпка.

Экспериментальный отряд (Геолог – и начальник – Е. Герман, техник – и сочинитель – В. Лейкин, мл. техник – и художник – В. Емельянов, рабочий – и актёр – С. Мучеников; река Педерата, Полярный Урал. Июль 1965 года)

Уж вечер. В очаге трещат дрова.
Две копылухи преют в казане.
Колышется пожухлая трава.
Начальник спит и чешется во сне.

С Губы несёт какую-то чуму,

Которая окажется дождём,
Который нам, пожалуй, ни к чему,
А впрочем, перетерпим, переждём.

Корысть не в масть, и прыть не по годам,

И выспренние споры о стряпне,
И так нелеп за неименьем дам
Букет жарков на лиственничном пне.

И чем попало по сердцу скребя,

И не сказать, что всё осталось там,
И узнавать в желающих себя,
И уставать от неименья дам.

Художник развращает комаров,

Поэт рифмует клипер и мозоль,
Актёр поносит худший из миров:
Он перепутал манную и соль.

Суббота прислоняется к среде,

Планета стала плоской от жары.
Всё очень просто: крошки в бороде.
Материя первична. Комары.

Отпуск геолога (Пос. Архипо-Осиповка)

Прекрасно засыпать под гул прибоя,
Смешать свое неровное дыханье
С дыханьем искалеченной земли
И знать, что утро будет голубое,
И будет день, и неба полыханье,
И старая шаланда на мели.

Причудливо раздетые студенты

Придут сюда искать цветные камни
И незнакомых девушек любить.
Подробности давнишней киноленты,
Полузабытых образов мельканье
И ничего, чего не может быть.

Кровь медленно стекает по аорте,

Упёрлись в небо розовые пятки…
Не требуем и не даем взаймы.
Мы заслужили отдых на курорте.
Дни наших лет беспомощны и кратки.
Мы всё сильнее не хотим зимы.

Довериться разумному прибою,

Вздыхая в унисон печальным думам
Не внять, о чём, и невдомёк, о ком.
А ночь Обскою явится Губою,
Уснувшим на косе рыбачьим чумом
И круглым неулыбчивым щенком.

Походная-отходная (междуречье Пура и Часельки)