Декабристы. Актуальные направления исследований

Менее близкие к Рылееву и М. И. Муравьеву-Апостолу приводили менее правдоподобные и более преувеличенные сведения. С. Г. Волконский сообщал, что «какое-то общество морских офицеров, в Петер/бурге/ и Кронштате учрежденное, было присообщено к Северным тайным обществам – и что сие сделано было Рылеевым», но даже не помнил, от кого он слышал об этом[1696]. В. Н. Лихарев рассказывал даже, будто «Балтийский флот присоединился к обществу»[1697]. У А. В. Поджио, как было показано выше, уже при первом разговоре о необходимости приема морских офицеров в конце 1823 г. сложилось неверное впечатление, будто с приемом Рылеева к Северному обществу «присоединится какое-то и Морское общество, коего Рылеев член»[1698].

Следователи опасались, что кроме уже раскрытых тайных обществ были еще какие-то, оставшиеся неизвестными. Поэтому несколько руководителей тайных обществ были специально допрошены по вопросу о том, существуют ли особые Морское и Кавказское общества. Их показания не вошли в личные следственные дела, а были собраны в особом деле[1699]. В результате Морское и Кавказское общества были признаны «мнимыми», то есть следователи пришли к выводу, что не существовало таких отдельно возникших и еще не раскрытых тайных обществ. Однако это не означало, что не существовала «морская отрасль» Северного общества, уже известная следователям.

Для подтверждения своего вывода, что из «затеи» Рылеева ничего не вышло, А. Г. Готовцева и О. И. Киянская сослались на устаревшее мнение М. В. Нечкиной (173), никогда не изучавшей моряков-декабристов, и привели слова Е. П. Оболенского о том, что «Морское общество в Кронштате никогда отдельно от Северной Думы не существовало»[1700], исказив при этом цитату (173). Однако Оболенский отрицал не прием в Северное общество морских офицеров, а лишь их «отдельное» существование. В другом показании, отвечая на специально заданный вопрос об организации Рылеевым вывоза «царствующей фамилии» «в чужие края», Оболенский сообщал: «Мысль об увозе царствующей фамилии в чужие края была действительно одна из тех, кои предполагаемы были Рылеевым как возможные при содействии здешнего флота. После нескольких поездок в Кронштат он мне говорил всегда, что дела там идут хорошо и что он принял несколько членов»[1701].

А. Г. Готовцева и О. И. Киянская сослались и на нашу статью «Морская управа Северного общества» (172, 186), но почему-то не воспользовались собранными там сведениями. То же можно сказать и о некоторых других статьях, на которые ссылались авторы. Создается впечатление, что А. Г. Готовцева и О. И. Киянская ссылались на многие статьи только для того, чтобы показать, какое количество литературы они использовали.

В действительности Рылеев не оставил своей «затеи». Прием морских офицеров в Северное общество продолжался до конца 1825 г. В результате деятельности Рылеева и членов его отрасли в Северное общество были приняты Ф. Ф. Матюшкин[1702], Н. А. Бестужев, К. П. Торсон, М. А. Бестужев, В. П. Романов, П. А. Бестужев, Н. А. Чижов, А. П. Арбузов. В результате приема Арбузова к Северному обществу фактически присоединилось Общество Гвардейского экипажа.

Чтобы объективно оценить успехи Рылеева в осуществлении его кронштадтских планов, не следует забывать, что его деятельность в этом направлении была прервана внезапной смертью Александра I. А главное, надо помнить, что «ничего не вышло» из всех «затей» декабристов. Поэтому вряд ли следует рассматривать создание Рылеевым «морской отрасли» или «управы» Северного общества как особо неудавшуюся «затею».

«Некоторые участники этого общества, – писали А. Г. Готовцева и О. И. Киянская об Обществе Гвардейского экипажа, – впоследствии вошли в состав “рылеевской отрасли”» (173). Однако из офицеров Гвардейского экипажа в Северное общество был принят только А. П. Арбузов. На следующей странице авторы признали, что Беляевы не были членами «рылеевской отрасли» (174). Кто же тогда были «некоторые», вошедшие в ее состав?

Решив перечислить «отдельных моряков, в том числе и не служивших в гвардии», с которыми был знаком и на которых мог рассчитывать Рылеев, А. Г. Готовцева и О. И. Киянская назвали «в первую очередь» служивших в Гвардейском экипаже М. К. Кюхельбекера и братьев Беляевых. В действительности, как писали в предыдущей главе и сами авторы, Рылеев рассчитывал прежде всего на Торсона. Надеяться на М. К. Кюхельбекера и Беляевых руководитель «северян» не мог, так как не имел представления об их политических взглядах. Предположение авторов о знакомстве Беляевых с Рылеевым во время их попытки перейти на службу в компанию (175) ничем не подтверждается[1703].