Декабристы и Франция

Однако Делольм понимает, что при столь мощной власти, которая сосредоточена в руках английского короля, все привилегии народа мало что значат. Поэтому естественно встает вопрос: «К какому средству может прибегнуть народ в случае, если король, освободившись от всех ограничений и выйдя за пределы конституционного пространства, перестанет соблюдать неприкосновенность личности и собственности граждан и захочет править без парламента или насильно подчинять себе его волю?»⁶¹ На этот вопрос Делольм отвечает вполне определенно. У народа остается право на сопротивление. Именно это право, которым англичане не раз пользовались, «дало жизнь Великой хартии, фундаменту свободы, и эксцессы власти, основанной на силе, силой же были подавлены»⁶².

Несмотря на полемику, которую Делольм ведет с просветителями Монтескье и Руссо по поводу Англии, сам он остается еще полностью в рамках просветительского мышления. Его взгляд на английский политический строй внеисторичен. Он отказывается видеть, как менялся политический и гражданский быт англичан на протяжении столетий. Все исторические перипетии он объясняет лишь противостоянием защитников Великой хартии и ее нарушителей, которое неизбежно заканчивалось поражением последних. Он абсолютизирует прежде всего те черты английского политического строя, которых нет во Франции: представительное правление, разделение властей, свобода прессы, незыблемость законов и т. д. Делольм принципиально ни в чем не замечает недостатков. Его Англия – это тот же золотой век, который в разных формах виделся всеми просветителями.

Но при всем том написанная почти за два десятилетия до Французской революции книга Делольма кое в чем оказалась пророческой. Разоблачение мифов о свободе античных республик, описание механизма того, как в результате революций вся полнота власти переходит в руки малого числа, предвосхитило деятельность будущего якобинского правительства с его беспредельной властью и культом античных добродетелей.

* * *

Окончательное оформление английский миф получает в известной книге Мадам де Сталь «Рассуждение о главных событиях Французской революции» (1817). Как и ее предшественники на этом пути, де Сталь описывает Англию как бы по личным впечатлениям от своего пребывания там в 1813–1814 гг. В действительности то, что описывается в английской части книги де Сталь, по мнению современных ей англичан⁶³ и позднейших исследователей, весьма далеко от реального положения дел в Англии⁶⁴. Ее английские впечатления мифологизируются прежде всего под воздействием контрастного представления о Франции. Уже само включение части об Англии (шестая, заключительная часть) в книгу о Франции говорит о том, что антитеза Англия – Франция является смыслообразующим конструктом всей книги.

Де Сталь исходит из идеи закономерности исторического процесса⁶⁵. Эпиграфом к ее книге служат слова Сюлли: «Революции, происходящие в больших государствах, никогда не бывают результатом случая или каприза людей». И уже в первых словах книги развивается эта мысль: «Французская революция – одна из величайших эпох в общественном укладе. Те, кто считают ее случайным событием, не заглядывали ни в прошлое, ни в будущее. Они приняли актеров за пьесу и, чтобы удовлетворить свои страсти, приписали современным людям то, что складывалось веками. Однако достаточно бросить взгляд на основные кризисные моменты истории, чтобы убедиться, что все они были неизбежны, так как так или иначе были связаны с развитием идей».

Здесь к идее закономерности добавляется и очень важная для Сталь идея исторического прогресса: «…после борьбы и более менее продолжительных несчастий торжество просвещения всегда вело к улучшению человеческого рода»⁶⁶. В отличие от Делольма, видевшего истоки английской свободы в Великой хартии, де Сталь принимает за точку отсчета «славную революцию» 1688 г. Параллель Английская революция – Французская революция на рубеже XVIII–XIX вв. широко эксплуатировалась мыслителями и политиками самых различных убеждений. У де Сталь она служит основой всех ее размышлений о соотношении английского и французского путях исторического развития. Общая схема, в которую укладывается вся европейская история, у де Сталь, предельно проста: «феодализм, деспотизм и представительное правление». Англия дошла до третьего, Франция находится на пути от второго к третьему. Из этого вытекала мысль о том, что современная Англия является будущим Франции, избравшей путь свободы на сто лет позже, чем Англия.