Декабристы и народники. Судьбы и драмы русских революционеров

Дело в том, что, по мнению Лаврова, прогресс пока коснулся очень узкого круга людей. «Удобствами жизни», то есть плодами «умственного и нравственного развития», могут пользоваться лишь привилегированные слои, к которым принадлежит и интеллигенция. Но это их выгодное положение завоевано и оплачено страданиями многих поколений трудящихся. Именно данный долг интеллигенция и должна искупить перед народом. Каким образом она может это сделать? Партия должна искать пути к справедливости, а затем передать свои знания и открытия народу. Путь же к справедливому устройству общества лишь один – революция, но он связан с огромными трудностями и жертвами. Однако «прямой расчет, – по словам Лаврова, – доказывает, что хронические страдания масс при сохранении прежнего строя… далеко превосходят страдания в случае революции».

«Исторические письма» – документ сложный и очень показательный. Преувеличенная роль личности в истории, революция как следствие духовной деятельности людей, а не результат объективных процессов экономического и социального развития – все это положения, которые трудно назвать в какой-либо степени научными. Однако, как вспоминал очевидец событий, «это небольшое сравнительно произведение имело… успех поразительный… можно смело сказать, что “Исторические письма” скоро сделались и были настольной книгой, евангелием молодежи в течение всех 70-х годов… Одно время мы увлекались Писаревым, который говорил нам о великой пользе естественных наук для выработки из человека “мыслящего реалиста”… И вдруг небольшая книжка, которая говорит нам, что на естественных науках свет не клином сошелся… что есть другие важные вопросы: есть история, есть общественный прогресс, есть, наконец, народ, голодающий, замученный трудом народ… который поддерживает на себе все здание цивилизации… есть наш неоплатный долг перед народом».

Но Лавров не только напомнил радикалам России о возможности помочь страдающим народным массам. В 1873 г. в первом номере журнала «Вперед», выходившим за границей, он развернул программу конкретных действий «передовой молодежи». В ней отмечалось, что конечной целью революционного движения является установление социального равенства и такого государственного строя, при котором ведущей силой делаются добровольные объединения трудящихся. Постепенно государство должно изжить себя и исчезнуть, но путь до этого идеала труден и долог.

Одним из важнейших требований программы стало то, что переустройство общества должно быть осуществлено не только для народа, но и при его непосредственном участии. Ему «нельзя навязать революционные идеи, выработанные в тиши ученых кабинетов». Принципы будущего социалистического строя должны быть поняты, осознаны и одобрены большинством населения. Здесь-то и начинается основная работа передовой молодежи. Малограмотные и забитые трудящиеся массы не в состоянии самостоятельно освоить все богатство социалистических идей. Поэтому образованное меньшинство обязано помочь народу уяснить его потребности, силу и возможности. Программа, предложенная Лавровым, заканчивалась перечислением действий, необходимых для сближения с народом:

– строгая, усиленная личная подготовка молодежи к деятельности в народе;

– завоевание доверия народа;

– постоянное раскрытие перед ним законов развития общества, подготовка масс к самостоятельной деятельности.

Призывать трудящихся к перевороту можно было только тогда, когда в стране сложится благоприятная экономическая и социально-политическая обстановка. Революционная молодежь должна запастись терпением и своей активной работой в народе исподволь подготавливать его к решительным действиям. Последнее напутствие Лаврова молодым революционерам звучало следующим образом: «Идите вперед, чего бы это ни стоило вам, чего бы это ни стоило народу. Какова бы ни была цена этого будущего, оно должно быть завоевано».

Однако единодушного одобрения у молодежи программа Лаврова не получила и вряд ли могла получить. Радикалы рвались в народ, к народу немедленно, они надеялись как можно быстрее помочь ему или, по крайней мере, облегчить его участь, «а Петр Лаврович, – по словам современника, – советовал им, кончив один факультет, переходить на другой, третий… Несогласные ждать ухватились за Бакунина». Что же предлагал им Михаил Александрович?

Из всего богатого политического и публицистического наследия Бакунина на народников 1870-х гг. наибольшее впечатление произвела его книга «Государственность и анархия», особенно помещенное в ее конце «Прибавление А». Как следует из заглавия книги, основной идеей этого труда стало утверждение безгосударственного строя как идеала человеческого общежития. Автор рассматривал государство в качестве явления исторического, но бывшего «с своего рождения…божественной санкцией грубой силы и торжествующей несправедливости». Именно поэтому Бакунин ратовал за его полное уничтожение. На российской почве подобное неприятие государства вообще превратилось в отрицание именно самодержавного государства с его армией, полицией и бюрократическим аппаратом.