Декалог 3: Последствия

— Тем не менее, — продолжил Фонтэйн, — я могу понять, почему с их стороны могло возникнуть беспокойство. К примеру, ваши запросы на боеприпасы выходят из ряда вон.

— Они необходимы, учитывая тип угроз, с которыми UNIT…

Фонтэйн поднял руку, и на его лице снова появилась улыбка:

— Спокойнее, бригадир, я на вашей стороне. Разумеется, я понимаю необходимость этих затрат, но мне необходимо предвидеть реакцию комитета, — улыбка исчезла. — К сожалению, меня несколько беспокоит количество запросов со стороны вашего научного подразделения. Особенно, — он перебрал несколько документов, пока не нашёл нужный, — в первом десятилетии существования UNIT, со стороны «неоплачиваемого научного консультанта» британского подразделения. Компьютеры, первоклассное оборудование радиоразведки… Честно говоря, бригадир, я даже не смог понять кто такой этот советник — он не проходит ни в одной платёжной ведомости.

— Разумеется, мистер Фонтэйн. Он же был неоплачиваемым научным консультантом.

— Справедливое замечание, — сказал Фонтэйн с уже не такой приятной улыбкой, — но, боюсь, мне для этого всё равно понадобится какое-то оправдание… «Чрезмерность» — единственное слово, которое приходит в голову при попытке описать эти затраты.

Летбридж-Стюарт вздохнул:

— Это будет непросто. Доктор — весьма неординарная личность.

— Этот Доктор Кто-бы-он-там-ни-был и есть этот советник?

— Да. Пожалуй, можно сказать, что он — вольнонаёмный консультант. На его пунктуальность не всегда можно было положиться, но в случае кризиса он делал всё, что от него зависело. Во многом, именно ему UNIT обязан своим существованием.

В голове бригадира всплыли незваные воспоминания об ужасной паутине, появившейся в лондонской подземке из-за йети, и о нашествии киберлюдей; даже после стольких лет воспоминания о тех ужасных днях оставались яркими.

— Если бы не Доктор — и его запросы — я очень сомневаюсь, что уцелела бы планета, на которой мы с вами сейчас обсуждаем эти вопросы.

— Хм, — Фонтэйна это не убедило. — Но, тем не менее, бригадир, мы их сейчас обсуждаем, и, откровенно говоря, значительная часть содержимого этой папки в лучшем случае указывает на возмутительное злоупотребление Доктором его доступа к аппаратуре ООН.

— Можете быть уверены, мистер Фонтэйн, что если Доктор делал какие-то запросы, то у него были на это очень серьёзные основания.

— Мы с вами, бригадир, возможно, можем быть уверены, но вряд ли такими рассуждениями удастся убедить комитет.

Фонтэйн сделал паузу, не решаясь сразу продолжить. У Летбридж-Стюарта возникло подозрение, что ему не понравится то, что сейчас скажет юрисконсульт.

— Сейчас наступили гораздо более… открытые времена, бригадир. В ваши дни было маловероятно, что миру станет известно о том, что одно из сверхсекретных подразделений ООН расходует много денег. Откровенно говоря, больше мы на это рассчитывать не можем. И возмущение расходами британского подразделения может быть чрезвычайным. Поэтому для нас было бы лучше всего, если бы этот Доктор предстал перед комиссией.

Летбридж-Стюарт вздохнул. Он надеялся, что до этого не дойдёт, но это, похоже, было неизбежно. Тем не менее, вызвать Доктора могло быть не так-то просто.

Но не успел он сказать об этом Фонтэйну, как с нарастающей громкостью раздался знакомый звук. Когда на метр левее Фонтэйна медленно материализовалась синяя полицейская будка, бригадир позволил себе лёгкую улыбку.

— Что это за чертовщина? — вскрикнул Фонтэйн, на спокойном лице которого вдруг появилась растерянность.

— А это, мистер Фонтэйн, прибыл Доктор.

Повелители времени умели красиво появляться. Бригадир удивился, что Доктор, вышедший из ТАРДИС, оказался высоким типом с длинным шарфом. С этим Доктором он не встречался уже почти двадцать лет. Хотя он был примерно такого же роста, как и сам Летбридж-Стюарт, этот повелитель времени всегда держался так, словно возвышался над всеми. Его присутствие слегка напрягло бригадира. Ему уже доводилось встречаться с Докторами, так сказать, «не по порядку». И оба раза, когда это происходило, была смертельная угроза всему пространству и времени.

Под большой шляпой и копной кучерявых волос появилась улыбка:

— Здравствуйте, бригадир. Очень рад вас снова видеть. Как дела в UNIT?

Не дожидаясь ответа, он повернулся к Фонтэйну (тот в это время стоял с открытым ртом — не очень прилично, по мнению Летбридж-Стюарта) и сказал:

— Здравствуйте, я Доктор. Очень рад познакомиться. Ну что, бригадир, — сказал он, без единой паузы повернувшись снова к Летбридж-Стюарту, — чем вы занимались все эти годы? Я полагаю, что прошло немало лет, вряд ли вы могли так сильно состариться за короткий срок.

— Вы правы, Доктор. С нашей последней встречи я вышел на пенсию. Передал британское подразделение новой смене, так сказать. Тем не менее, время от времени я выбираюсь из дому, чтобы помочь, в том числе и сегодня.

— Ах, да, мы плавно подошли к этому важному моменту. Что же такое срочное произошло, что вы сочли нужным задействовать устройство вызова?

Бригадир моргнул:

— Устройство вызова?