Декалог

Бросает собаке полбутерброда. Дворняга, не сдвинувшись с места, наклоняет морду и начинает есть.

Таксист. Вкусно? Ешь, ешь. Нажирайся.

12

Молодые люди — человек десять-пятнадцать — ждут в вестибюле результатов экзамена. Появившийся в дверях секретарь экзаменационной комиссии торжественно восклицает.

Секретарь. Пан Петр Балицкий!

Петр удивлен: он не думал, что его вызовут так скоро, и не знает, хорошо это или плохо. Идет за секретарем. Председатель поднимается со своего места.

Председатель. Рад сообщить, что вы сдали экзамен с высокой оценкой. С сегодняшнего дня, после четырех лет занятий в университете и четырехгодичной стажировки, вы — наш коллега.

Выходит из-за стола и, подойдя к Петру, подает ему руку.

Председатель. Поздравляю.

Петр. Спасибо… благодарю всех…

Председатель. Осталось только принести присягу.

Петр улыбается, не отпуская руки председателя. Похоже, он забыл, что это нужно сделать.

13

Яцек идет вдоль домов возле эскалатора. Еще раз оглядывается на стоянку такси и пожилую женщину, которая снова принялась кормить голубей. Внезапно останавливается, словно о чем-то вспомнив, и возвращается назад, к фотоателье. На снимках в витрине девочки в белых платьицах с венками на головах и свечами в руках. Яцек осматривает снимок, будто позабыв, куда и зачем шел. За стойкой молодая женщина разбирает кучку паспортных фотографий какого-то мужчины.

Женщина. Слушаю вас.

Яцек. У меня тут…

Вытаскивает из дорожной сумки большой моток веревки, металлическую трубку для пробивания отверстий в бетоне и наконец старый потертый бумажник. Женщина смотрит поочередно появляющиеся на свет предметы.

Женщина. Вы, случайно, пробки в стены не ставите?

Яцек. Нет.

Роется в бумажнике. Там лежат скомканные деньги и удостоверение личности, из которого Яцек вынимает небольшую истертую фотографию.

Женщина. А я подумала…

Яцек. У меня тут такое фото… снятой при плохом освещении, неумело отретушированной фотографии деревенская девочка в белом платье, в веночке из бумажных цветов и со свечой в руке.

Яцек. Можно его увеличить?

Женщина разглядывает снимок. Показывает на измятые края: фотография, должно долго пролежала в бумажнике неподходящего размера.

Женщина. Будут видны сгибы.

Яцек. Неважно.

Женщина. На какое число?

Яцек. Скажите…

Женщина. Да?

Яцек. Правда, что по фото можно узнать, жив человек или нет?

Женщина смотрит на него с удивлением. Придурок? Кадрится?

Женщина. Кто ж вам такие глупости наговорил?

С фотографией в руке идет за портьеру.

Яцек. Постойте! Она не пропадет?

Женщина. Не пропадет.

Яцек улыбается; если можно было сказать, что он вызывает антипатию, то теперь это впечатление ослабевает. Но только на мгновенье.

14

Улочку вблизи вокзала, на которую выходит здание Внешторга, варшавские таксисты прозвали «Пигальской». Почему — неизвестно. По улочке прогуливаются смазливые девицы, которых когда-то можно было встретить в гостинице «Полония». В такую погоду и в эту пору дня их немного. К одной из них медленно приближается синий «полонез». Девушка — совсем молоденькая и, правда, довольно хорошенькая, — увидев знакомое такси, улыбается. Таксист — тот, который драил машину, — открывает дверцу, девушка садится. В машине тепло, играет радио, таксист улыбается — улыбка делает его лицо приятнее.

Таксист. Дела идут?

Девушка. В такую холодрыгу? Я замерзла…

Таксист. Посиди минутку.

Девушка расслабляется.

Девушка. Простаиваешь!

Таксист. Не беда.

Девушка кладет руку ему на бедро.

Девушка. Подержать тебе?

Таксист. Нет.

Девушка убирает руку.

Таксист. Ты мне нравишься…

Девушка. Правда?

Таксист. Правда.

Девушка. Приятно…

Таксист. У меня есть бутерброд. Хочешь половинку?

Девушка отрицательно качает головой.