Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

– Знаете, я вот никак не пойму, как эта хрень связана с папой, – вставил я. – Мы должны вспоминать о нем, а не о том дерьме, которое я когда-то натворил.

– Ну, ему ведь пришлось вытаскивать тебя из полицейского участка, разве нет? – задал вопрос Джаспер.

– Ну да.

– Так что, как видишь…

– Он был 'ооочень' зол, – сказал Эммет. – Предполагалось, что мы должны быть в школе, но ему позвонили в больницу и сообщили, что мы все прогуляли занятия, а Эдварда арестовали за непристойное обнажение.

– Все равно. Никаких обвинений мне предъявлено не было, – пробормотал я, вспоминая, что в тот день отец впервые пригрозил отправить меня в интернат.

Я поставил его в неловкое положение, и он сказал, что мое поведение порочит его репутацию. Тогда мне на это было насрать, но сейчас, заново пережив это, я почувствовал, как во мне начало зарождаться чувство вины. Это было ужасно банально, но он упорно трудился, чтобы оградить нашу жизнь от криминала, а я упрямо возвращал нас к нему.

– Они просто велели мне тщательнее следить за своей одеждой.

– И ты следил? – спросила Розали, с ухмылкой глядя на меня. – Если я правильно помню, та полисменша сунула тебе свой номер телефона.

– Неужели? – ахнула Изабелла.

– Да, она дала мне свой номер, – пробормотал я. – Но я не трахался с ней.

– Она просто отсосала у него, – ответил Эмметт, смеясь. – В ту же ночь.

– Да быть не может! Что, серьезно? – переспросила Розали, с ужасом взглянув на меня.

Я нерешительно кивнул, зная, что это не самый клевый из моих поступков, и она застонала.

– Это отвратительно.

– Да ладно тебе, Роуз. Не ревнуй, что я ни разу не позволил 'тебе самой' у меня отсосать.

– О, меня тошнит! – она сплюнула. – Я бы не стала сосать твой член даже ртом Джессики Стэнли.

– Разве она сейчас тебе не подруга? – спросил Джаспер, взглянув на Розали. – Нехорошо так говорить о друзьях.

– А чего вы ждете? – спросил я. – Она – сука.

– Эй! – прикрикнул на меня Эмметт, прищурив глаза. – Не говори это дерьмо о мамке мо…

– Эмметт!

Мы просидели так еще некоторое время, атмосфера становилась все более легкой, поскольку мы делились и другими историями, и просто дурачились. Все было как в старые добрые времена. Мы, все вместе. Я не отводил взгляда от Изабеллы, сомнения больше не появлялись. Она казалась беззаботной, улыбалась и смеялась, но не очень активно участвовала в разговоре, лишь время от времени задавая вопросы.

Я же хотел слышать ее голос и слушать ее рассказы, чтобы узнать, что она делала, когда жила сама по себе. Я хотел знать о ней все. Чувствуя уколы ревности, когда думал о том, сколько, должно быть, я упустил. Я знал, что сам был виноват в том, что оставил ее, но теперь у нее была жизнь, о которой я знал очень мало, и мне это чертовски не нравилось.

Когда остальные гости начали расходиться, Эсме тоже вышла на улицу и присоединилась к нам, добавив несколько историй из своего опыта. Изабелла то и дело поглядывала на меня, застенчиво улыбаясь, и щеки ее розовели, напоминая о той робкой девушке, которую я знал. И это подарило мне надежду, которой я не чувствовал уже черт знает как давно – с тех пор, как вышел за дверь дома в Форксе.

Я встал, чтобы, наконец, сходить в туалет, а когда вернулся, заметил, что они уже разбились на группы. Элис и Джаспер ушли, а Эмметт сидел в одиночестве и болтал с кем-то по телефону. Я подошел и сел рядом с ним, стараясь заблокировать звук его голоса, чтобы не выглядело, будто я, на хер, подслушиваю. Розали, Эсме и Изабелла были увлечены разговором, я наблюдал за ними, и эмоции вновь накрыли меня, когда я увидел, как Изабелла положила руку на живот Розали. Она ощутила ладонью толчок ребенка и кинула на меня быстрый взгляд, а я сдерживался изо всех сил, потому что не имел права тосковать по этому дерьму. Я отказался от своих прав в тот момент, когда сделал тот гребаный выбор и принес присягу организации, а сожалеть об этом сейчас было пустой долбаной тратой времени. У меня не могло быть проклятой обычной жизни, в которой дерьмовый большой дом, белый забор, двое или даже пятеро детей и золотистый ретривер по имени Бадди. Мир, в котором жил я, всегда будет отмечен насилием и в нем не будет ни солнца, ни радуги, а только постоянные бури на горизонте, угрожающие подступить ближе в любой момент.

И это место совершенно точно не подходило для того, чтобы создавать в нем чертову семью.

– И когда срок? – спросила Изабелла.

– В конце года, – ответила Розали. – Скорей бы. А то я чувствую себя такой по-дурацки раздутой.

– Ты – красавица, – искренне сказала Изабелла. – Ты вся светишься.

– Спасибо, – улыбнулась Розали. – Хотя на самом деле кажусь себе жирной свинкой.

– Это странно? – нерешительно спросила Изабелла. – Мне еще никогда не приходилось разговаривать с беременной. Странное ощущение, что у тебя внутри шевелится крошечный человечек?

– Да, немного, – ответила та. – Такое чувство, будто мое тело кем-то занято, и больше мне не принадлежит.