Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Всего через несколько минут вышел Карлайл и заявил, что пора ехать. Я обняла Изабеллу и нежно чмокнула ее в лоб, еще раз поздравив ее с праздником. Эдвард попрощался и она попросила нас приехать и поиграть с ней еще, я ответила, что так мы и сделаем. Мы шли к машине, когда Эдвард повернулся ко мне и с улыбкой признался.

– Ты была права, мам. Я не пожалел, что дал ей шанс, – тихо сказал он. Я улыбнулась и кивнула.

– Я знала это, Sole, – ответила я.

Всю дорогу назад Карлайл был на грани. Дома он заявил, что это был мой последний визит в резиденцию Свонов. Я выпытывала у него объяснение, умоляла передумать, но он даже не дрогнул. Он сказал, что и так позволил этому зайти слишком далеко, я привязалась к девочке и пора ее отпустить. Я не могла понять, откуда появилась такая жесткая позиция, но он ответил, что я могу злиться, но это для моего же добра.

А я злилась. Атмосфера между нами были напряженной, мы постоянно ссорились. На какое-то время наши отношения испортились, но он продолжал стоять на своем. Он приказал мне забыть об этом, потому что мы ничего не можем поделать, он настаивал, что мы сделали все, что в наших силах. Но я не соглашалась. Я знала, что он просто боится за нас. Я не отпускала свою веру, что мне суждено спасти ее.

Это судьба, даже если он пока это не видит.

Я прекратила разговаривать с ним на эту тему и спустя время он преисполнился уверенности, что вопрос закрыт, но правда в том, что для меня ничего не закончилось. Гнев вспыхивал с новой силой каждый раз, когда он ехал в Финикс, старые раны кровоточили. Я постоянно думала о ней, переживала, как будто это мой ребенок. Она в безопасности? Она счастлива? Она по-прежнему бегает по поместью и играется в грязи, не замечая жестокую реальность? Есть ли еще шанс спасти ее от мук, которые ждут ее в такой жизни? Она еще надеется на лучшее будущее?

Помнит ли она меня?

Мое терпение подходило к концу, отчаянная потребность спасти ее росла. Каждый прошедший день казался слишком длинным, каждая секунда ее пребывания там была еще одним мгновением пыток, которые она не заслуживала. Я начала использовать свои связи в центре помощи жертвам насилия, где я работала, чтобы вести расследования, я нанимала частных сыщиков и пыталась копаться в тайнах Свонов. Наверняка я не знала, что ищу, но мне просто нужен был результат. Они вполне прилично с ней обращались, но при этом не отпускали, и я это не имело смысла, что-то тут не клеилось.

Я обратилась к нескольким друзьям семьи, которым доверяла, я хотела узнать, откуда Своны берут свои рабов. Я просила не рассказывать моему мужу, говоря, что хочу разобраться в собственном прошлом, а это лишь разозлит Карлайла. Ложь вызывала чувство вины, но работала, мой муж не знал, что я веду расследование, даже если случайно обнаруживал пропажу денег с его банковского счета. Я тратила тысячи, я давала деньги всем, кто мог помочь.

Спустя год после моего последнего визита в Финикс, у отца Карлайла случился сердечный приступ и он скончался. В организации начались волнения, Карлайл признался, что такое случается при смене власти. Люди пытаются приспособиться к внезапным переменам лидеров, Карлайл приказал быть осторожнее в словах – рядом может оказаться враг, а он переживал о моей безопасности.

После похорон мы собрались в резиденции Калленов, в дом входили и выходили члены организации и друзья, которые хотели высказать соболезнования. Мне было некомфортно в окружении такого количества людей, которые к тому же были опасными, со многими из них я встречалась еще у Эвансонов. У меня было чувство, будто меня рассматривают под микроскопом, по коже бежал холодок, когда очередной мужчина пялился на меня через всю комнату. Довольно много людей отказались принимать меня как жену мафиози, и не только из-за моего подневольного происхождения, но и потому что я имела ирландские корни. Они одаривали меня такими взглядами, что мне казалось, будто меня съедят живьем, была бы возможность.

Долго выдерживать это было невозможно, поэтому я извинилась и выскользнула на улицу. Дети играли, а сбоку на скамейке я заметила Алека. Он был один и смотрел на свои руки, играя с золотым кольцом на мизинце. Похороны стали большим событием, поэтому все оделись в кричащие костюмы, демонстрируя собственное богатство и власть, но одного взгляда на Алека мне хватило, чтобы понять, что ему некомфортно. Я знала его долгое время и ощущала, что он не любит показные жесты или эмоции, атмосфера в доме явно душила его.

Я поколебалась, прежде чем медленно подойти к нему, сердце бешено забилось. Я пыталась по мере своих сил избегать его, пребывание рядом с ним напоминало мне о том, что я хотела забыть, но сейчас у меня была причина не сдаваться – Изабелла Свон. Из-за нее я переступила через страх и приблизилась к нему. Если и был кто-то, кто поймет мои мотивы, то это Алек. У него были связи со Свонами, которых не было у остальных, и Карлайл доверял ему больше других. Я также знала, что сейчас единственное время, когда я смогу поговорить с ним наедине.