Декоративка. Книга 2

В следующее мгновение я уже летела, а еще через мгновение  упала на мощёный двор, упала, к счастью, на левое здоровое плечо.  А потом ровнёхонько на мое право заживающее плечо опустилась огромная ступня и придавила.

 — Нет! Вазраг, не надо!  — вскричала Флана и попыталась  оттащить его.

 — Вазраг!   — закричал и Драган.

 — Не лезьте,  — прорычал он,   — а то раздавлю ее!

Они замерли.  Стало очень тихо…

— Смотрите!  — громко объявил Вазраг.  — Это не женщина! Это всего лишь кусок тухлого мяса. Вонючего мяса,  которое отрыгнула империя. Ни один ритуал  с этой падалью не будет иметь силы! Она соблазнила Кетнея, пообещала ему свое тело, и он сдался, предал заветы богов, за что и был наказан мной! Вы знаете, что она с ним сотворила! Бегал за ней как собака! Делал по ее воле  гадкие штуки! Предатель пошел против своей мэзы ради тухлятины! Он заслуживал смерти! Но не только Кетнея эта падаль подчинила, еще и Флану! Она подчиняет молодых и слабых, но больше я этого не позволю! Мы вышвырнем ее из крепости, но прежде лишим ее главного оружия – ядовитого жала, ее языка! Мы обезобразим ее!

 — Нет!  — вскричал Драган, но его голос потонул в одобрительных возгласах.  

Что-то темное врезалось в Вазрага, а потом тяжесть пропала с моего плеча. Пару-тройку секунд я  оставалась на спине, затем перекатилась и увидела, что  Вазраг  как-то странно пучит глаза и открывает рот, а Зен стоит, прижавшись к нему. Раздался влажный хруст – это Зен провернул лезвие в ране, всаживая его глубже, выше… Затем, выдернув нож, желтоглазый толкнул Вазрага, и тот рухнул на спину.

Все произошло быстро, насколько быстро, что никто не успел понять, откуда взялся Зен и что сделал. Первым оцепенение спало с  рыжего всадника. Он кинулся на Зена, и это действие разбудило остальных.

 — Держите имперца!  — закричал кто-то.

 — Убить их!

Вот и все.

Кажется, мир Циты мы покинем очень скоро, и не через портал.

Позже, сидя взаперти в крохотной темной комнатушке, я думала о хорошем.

Радовалась тому, что успела поцеловать Кетнея. Радовалась, что доверилась Зену и  испытала с ним много удовольствия. Радовалась, что познакомилась с Тредом, что подружилась с Младом, спасла Арту…  Были и хорошие моменты в моей жизни здесь, были даже упоительные, и моменты восторга тоже были…  Парадоксально, но именно в этом мире я получила подтверждение, что красота действительно спасает – но не физическая, а души.

Будь Зен или Треден уродами, я бы уже сдалась, умерла от отчаяния. А так я жила и горела мечтой о доме, надеждой увидеть близких… И Кетней не был предателем, он действительно видел во мне  свет и силу. Но этой силы оказалось недостаточно, чтобы его защитить… А Зен,  каким бы сильным и ловким ни был, не в состоянии перебить всех мужчин крепости. Нас мало, мы здесь чужие… мы не успели добыть смарагд, и теперь, кажется, Утхад станет для нас могилой…

Что ж, это тоже выход,  освобождение.

Я просидела так остаток дня, ночь промучилась, впадая в состояние, среднее между сном и забытьем, а к утру ко мне зашел с охраной из двоих мужчин Драган. Он сообщил, что Вазраг мертв и что мэза потрясена случившимся, но все равно собирается судить нас, как и полагается комендантше, по законам Мэзавы, сегодня же вечером. На слова Драгана я никак не отреагировала.

Судить, как же… Нас просто приговорят к смерти, вот и все. Комендантша крепости могла бы еще повести себя, как положено, попытаться разобраться, кто на самом деле виноват, но Вандерия  добрая  и справедливая только на словах. К тому же она мать и потеряла сына. Неважно, каким был этот сын, для нее это горе, потеря, я – враг, змея, пригретая на груди, а Зен – предатель и убийца…

 — Люди требуют вашей смерти,  — добавил Драган.

Он думает, это для меня ужасный сюрприз? Я и бровью не повела.

Мужчина постоял еще, посмотрел на меня, затем ушел.

Я продолжила заниматься тем, чем занималась, когда явился Драган – спать. Отключилась я практически сразу, как только закрыла глаза (сказалась мучительная ночь), и  проснулась от того, что меня трясут за плечи.

 — Ира!  — всхлипнула Флана, когда я открыла глаза, и крепко меня обняла. Около двери стояли двое охранников.

 — Не плачь,  — проговорила я, мягко отстраняя девчонку.

Выглядела она скверно – лицо зареванное,  опухшее, взгляд совсем детский и панический.  Я была на нее сердита, даже зла, на то, что она не дала мне спасти Кетнея и сама для этого ничего не сделала. Но, с другой стороны,  она просто боялась потерять единственного друга – меня. Если бы Вазраг отпустил Кетнея, то взялся бы за меня, убил так же просто, и остальным сказал бы, что  я напала на него безо всякой причины, а он, бедняга, защищался.

  — Я так не хотела, чтобы ты улетела,  — гнусаво произнесла Флана,  — а теперь только и думаю, почему же ты не улетела до того, как вернулся Вазраг…  Я не хочу тебя терять! Как я без тебя? Они же… они все об одном вопят, они меня саму готовы убить…

 — Улетай,  — посоветовала я.  — Садись на Хинто и лети подальше.

 — Улечу! С тобой! 

 Я покачала головой.