Декорации смерти

Щеглов замялся и спросил, сообщила ли она адрес в отделе кадров кинокомпании. Конечно, сообщила! Затем последовал вопрос, проживает ли она вместе с Олегом Британом в одной квартире. Вот уж этот вопрос на самом деле интересовал многих. Она ответила, что они родственники и проживают вместе.

В какой-то момент она заподозрила, что Щеглов клеит ее. Причем так неуклюже, бездарно. Да ему достаточно пальцем щелкнуть, как у его кривоватых длинных ног будут наикрасивейшие актрисы страны. Зачем ему она? И это притом, что он прекрасно знает, что она состоит в отношениях с Сашей. Она ничего уже не понимала.

– Ты, Зоя, верно, думаешь, и что это я засыпал тебя вопросами, да?

За все время разговора он ни разу не улыбнулся.

«Если бы он хотел расположить меня к себе, – думала она, – то пригласил бы в ресторан, наобещал бы с три короба. Что ему от меня нужно?»

– Глебыч хочет, чтобы я взял тебя в новый проект, чуть ли не на главную роль. Как ты понимаешь, у нас серьезные проекты, долгоиграющие, а потому я должен иметь представление об актрисе, которая будет пробоваться на главную роль.

– Вы шутите? Или, извините, подкатываете ко мне?

Он покраснел. Опустил глаза.

– Я бы подкатил, если бы не Саша, – ответил он честно. – Я видел и знал многих женщин, но ты, Зоя, невероятная красавица. И это просто чудо какое-то, что ты этого не чувствуешь, что ты не уверена в себе. Другая бы на твоем месте, зная себе цену, вела себя иначе. Ты же словно пятишься, тебя как бы и не интересует мое предложение…

Не много ли событий за один день? Вот бы ему рассказать о тех четверых мужчинах, которые заплатили своей жизнью за желание познакомиться с поближе с буфетчицей? Не слишком ли высока цена?

– Почему же… Очень даже интересует, но я же не актриса! Я смотрю сериалы, там нужно учить роль, нужно обладать артистическими способностями, дикцией…

– Натали Портман, Брэд Питт, Джони Депп… Оксана Акиньшина! Все они достигли многого в кино без актерского образования…

– Надо же… – пробормотала недоверчиво Зоя.

– Александра Бортич вообще была официанткой, почитай ее биографию!

– Вы меня прямо уговариваете. Хорошо, я попробую… Это все? Я могу идти?!

Щеглову позвонили. Он сказал, что перезвонит.

– Ты иди, – обратился он к Зое. – Что же касается съемки… Несколько простых советов для новичков. Веди себя перед камерой так, словно ее нет, поняла? И не думай о том, как тебе лучше встать, камера тебя поймает. И вот еще что: не смотри в камеру! Это важно. И не смотри на меня, когда сцена будет уже отснята, продолжай жить как бы в роли, жди, пока я не скажу «стоп»…

Он говорил ей еще что-то и, вероятно, тоже важное, но она, пропуская его слова мимо ушей и еще не так давно не испытывая страх перед съемкой, вдруг поняла, что Щеглов своим разговором лишил ее последних душевных сил.

В голове остался лишь его драгоценный комплимент, которым он одарил ее. «Я видел и знал многих женщин, но ты, Зоя, невероятная красавица».

Она расскажет об этом разговоре Саше, который давно работает с режиссером и знает его как человека, и пусть он сам решит, чего добивался Щеглов этим разговором? Или не рассказывать, чтобы Саша не ревновал, не волновался?

А может, все дело вообще не в ней, а в Олеге? Может, Щеглов узнал что-то о делишках своего помощника Родионова? Но, с другой стороны, уломать какого-нибудь щедрого или амбициозного инвестора, для которого важно чувство сопричастности к кино, вложиться в проект, разве это плохо? Ну и что, что Глебыч присвоит себе процент?

Она плохо представляла себе, каким образом Родионов может отрезать себе кусок инвестиции, как это делается технически. Ведь инвесторы вкладывают в проект не наличные деньги, кроме того, все же должно быть оформлено юридически, то есть существуют договоры. И вряд ли инвестор, какой-нибудь олигарх или кто помельче, дает откат помощнику режиссера. Во все это верилось с трудом уже хотя бы потому, что Зоя ничего в этом не понимала. Но в том, что у Родионова водились деньги, в этом она точно не сомневалась. И всегда радовалась, когда он щедро отваливал приличные суммы на продукты для буфета. И все же это видели, значит, и Щеглов…

Вот о чем она думала, повязывая белый фартук вокруг талии и внушая себе, что они с Сашей будут на кухне вдвоем, что на них не будут нацелены объективы камер, а «бумщик» не держит над их головами гусеницу-микрофон…

И так было буквально до того момента, пока в кухне не появился Саша – Зоя сразу же улыбнулась. Возможно, играй эту роль кто другой, улыбка и не получилась бы, и это точно подвело бы черту под ее так и не начавшейся артистической карьерой, ведь актеры должны играть свои роли даже с теми партнерами, кого они подчас и ненавидят.

Саша, играющий ее брата, смотрел на нее, конечно, не как брат, он и разговаривал с ней так, как, бывало, в вагончике, нежно, чуть ли не целуя.

Она настолько глубоко задумалась над убийством четверых своих посетителей, что и не заметила, как съемка закончилась. Несколько раз она слышала от Щеглова «Стоп!» и всякий раз словно выныривала из своего состояния, возвращалась в реальность.