Декорации

– Сейчас я думаю лишь о том, как не сделать хуже. А хуже будет, если министр сможет ей управлять. Не такого будущего мы хотели для нее. Итан, я знаю, как она дорога тебе, поверь, знаю. Но если это не сделать…

– Она уникальна, ты же знаешь, мы создали ее потому, что хотели дать этому миру, этим людям, лучшего проводника в будущее. – Он говорил с болью, от которой Бенджамину самому стало плохо, – как мы дошли до такого?

– Я не знаю.

– Не знаешь?! Мы создали ее, а теперь должны убить, так вот, ты уж постарайся объяснить мне! Ты управлял ЦРТ, ты имел к ней доступ, ты представлял ее министерству безопасности, ты …

– Не смей обвинять меня! – Крикнул Бенджамин, прервав Итана, но сразу обуздал себя, – она дорога мне не меньше, чем тебе. Принимая выбор убить ее, мне больно так же, как если бы мы решили убить ту маленькую, одинокую и бесконечно добрую девочку, которую Елизавета привела к нам много лет назад!

– Скажи мне, честно: будь у тебя возможность оставить ей жизнь, ты бы воспользовался ею?

– У нас нет выбора, повторяю тебе. Если этого не сделать, то министр навсегда резервирует ее, оправдываясь тем, как безалаберно я провел космическую программу. И я не говорю даже, о том, что там, в космосе пятнадцать человек будут убиты Эобардом, ведь его больше волнуют возможности Кассандры, нежели безопасность людей. Я даже боюсь представить, что будет дальше, если она останется жива… Мы должны учитывать возможность того, что это ее рук дело – она пытается добиться своего ввода в эксплуатацию. То, что происходит – немыслимо, и единственное существо или сущность, способное на такое…

– А если это все же не она? – Перебил его Итан.

– Тогда мы избавим мир от угрозы, которой она станет в чужих руках, а это произойдёт, поверь, рано или поздно, но произойдет. Я не хочу для нее такой жизни. Я не хочу, чтобы ее имя стало означать угрозу или смерть. Она заслуживает большего.

– Что же ты хочешь от меня?

– Я не справлюсь один. Долбанный фактор сдерживания. Мне нужна помощь, если вдруг окажется, что Эобард решит не уничтожить ее, а выпустить на волю, дав весь мир на блюдечке. Но сначала нужно уговорить его, ведь доступ к ней разделен между нами, – либо мы сотрудничаем, либо никто ничего не получает. Но за ним надо приглядеть, а ты в системе разбираешься лучше меня, – Итан молчал, – это наша с тобой работа – допустить вариант угрозы с ее стороны. Ее персона, ее личность, называй, как хочешь, опасна до тех пор, пока существует. Мы не предвидели подобного стечения обстоятельств, это – наша ошибка, и, если не исправить ее сейчас, страшно представить, что будет потом.

– Как ты заставишь Эобарда дать тебе допуск к ней и убедить его сделать это?

– Я уже позаботился об этом, нужно лишь подождать.

ДЕНЬ 8

Мегаполис

Время – крайне относительное понятие, издавна считающееся одновременно и чем-то неуловимым, и крайне тягучим. И что такое «сейчас»? Как его определить, если стрелки часов неустанно движутся, постоянно превращая будущее в прошлое, где середина неуловима настолько, что многие умы всерьез задаются вопросом – а есть ли она вообще?

Вечер не сулил ничего из ряда вон выходящего. Роберт пришел домой после работы, задержавшись из-за собрания учителей на счет новой программы обучения для начальных классов, где, в частности, обсуждали его предмет – историю. Обычный рабочий день. Поприветствовав соседей по лестничной площадке, он вошел в свою квартиру, где его, с объятиями, встретила жена – Роуз – и двое маленьких сыновей близнецов, которым вот-вот должно было исполниться четыре года. Им пора было уже спать, но они дождались отца – очень уж хотели услышать продолжение вчерашней сказки. Все они думали только о том, что происходит здесь и сейчас, абсолютно уверенные в том, что завтрашний день пройдет точно так же, как и все остальные. Преисполненные любовью и заботой, семья проводила время в своем кругу – их не интересовало происходящее за пределами их небольшой двухкомнатной квартирки.