Дела адвоката Монзикова

Угон, вредительство, кража,… За всё это Монзикова могли убить местные жители, которые были кровожадны и бессердечны. Надо было бежать. Монзиков давил на газ с такой силой, что через пятнадцать минут его правая нога стала болеть.

Погони за ним не было. Начинало светать. Где-то вдали за горизонтом, а если уж быть совсем точным, за горами, стало всходить африканское солнце. Населенных пунктов по ходу движения было много. Но это всё были маленькие деревни и поселки. Лачуги, мимо которых проносился Монзиков, были ещё более убогими, чем строения в огородничествах или старых садоводствах Новгородской или Псковской, Тверской или, скажем, Курской областей. Маленькие строения, построенные из подсобного материала были на редкость однотипными и страшными. Видимо и души их обитателей были такими же. Это всё не понимал, но очень хорошо чувствовал наш беглец.

Самое интересное, что его побега никто толком сразу же и не заметил, поскольку в госпиталь привозили то одного, то другого больного. Был самый настоящий операционный конвейер. Одновременно работали две операционные, поэтому когда Монзиков сбежал и в палату вошли два медбрата, то они справедливо решили, что больного забрали на операцию их коллеги, тем более, что следом привезли ещё одного белого с ножевым ранением в брюшную полость.

Консульство узнало о бегстве Монзикова лишь на четвертые сутки, да и то случайно. Следователь Шушко, ведший дело шпиона Монзикова, отправил в госпиталь свою помощницу Юлю узнать, можно ли допрашивать подозреваемого, поскольку поступила противоречивая информация о Монзикове с МВД России. В госпитале о Монзикове ничего не знали. Среди двух с половиной сотен больных Монзикова или кого-то ещё, похожего на него, не было. Вчетвером чекисты и мидовцы полдня искали своего подопечного. Затем к поискам подключилась полиция. После тщетных усилий по поимке преступника, Монзикова объявили в розыск. Одновременно следователь ФСБ РФ Шушко завел уголовное дело по факту организации побега особо опасного преступника, подозревая в помощи преступнику каждого второго мидовского работника.

На судне

У самого синего моря

Сидит алкоголик дядя Боря,
И солнце светит ему в левый глаз,
Потому что он – пидараст!

Переделанная на мотив популярной в 70-ые годы (исполняла Ратмила Караклаевич) песни

Проехав на бешенной скорости около 300 км, Монзиков вдруг обнаружил, что в его прекрасном грузовике на исходе горючка. Согласно дорожному указателю через 2 км должна была быть АЗС. Монзиков решил угнать первый попавшийся легковой автомобиль, чтобы на нем добраться до границы с Мозамбиком, от которой было чуть более 80 км до Мапуту. Горы, кругом одни горы. Редкая дикая растительность не радовала адвоката Монзикова. Ни одного белого он не встретил на своем пути. Одни негры. Монзиков подъехал к большой автозаправке, на которой находились три легковых автомобиля. Ещё только подъезжая, Монзиков заметил, как из белой легковушки вышел мулат и направился к туалету, а тем временем работник АЗС – маленький негритенок – лихо управлялся со шлангом и крышкой бензобака. Вставив в бак пистолет и включив колонку, мальчуган взял в руки тряпку и стал протирать передние, задние и боковые стёкла машины. Тряпка была большой и слегка влажной, а движения были точны и профессиональны. Монзиков припарковал свой грузовик, вынул ключ из замка зажигания и решительно направился к водительской двери уже заправленной легковушки. Когда Александр Васильевич подошел к машине мальчуган закончил протирку стекол и боковых зеркал заднего вида, и, умело вынув бензопистолет из полного бензином бака, начал закручивать крышку. А тем временем Монзиков без промедления сел за руль автомобиля, завел двигатель и тронулся на разворот. В тот момент, когда адвокат подъехал к шоссе, из туалета вышел хозяин теперь уже бывшей, а ныне – угнанной машины.

– Сэр, а Вашу машину угнали, – сказал несколько участливо и с сожалением мальчик мулату, подошедшему к заправочной колонке, где ещё несколько секунд тому назад стоял его автомобиль.

– Как, угнали? – с недоумением спросил хозяин и только теперь увидел удалявшиеся контуры своего автомобиля.

– А вон Ваша машина, – виновато сказал мальчуган и показал рукой на удалявшуюся точку машины, несшейся в сторону границы.

– Вот, гад! А?! Сволочь! – истошно кричал коренастого роста мулат, так бездарно лишившийся своего автомобиля.

После того, как весь запас отборных ругательств был исчерпан, мулат начал собирать камни вокруг заправочной колонки. Собрав несколько десятков камней, в основном – это был щебень, оставшийся после недавнего ремонта шоссе, мулат начал с силой швырять камень за камнем в сторону скрывшейся своей машины. Когда все камни, собранные им дважды, закончились, мулат поплелся к хозяину заправки, чтобы тот дал ему телефон пограничного поста.