Дела эльфийские, проблемы некромантские

Не дождавшись согласия, я слетела по лестнице, едва не растоптав бедолагу Фаула, мерно прогуливающегося с метелкой по этажам.

Не прошло даже четверти вески, как по Академии замерцал свет и в одной из башен зазвонил сигнальный колокол. От необходимости думать быстро, от внезапно навалившейся ответственности мои мысли путались, скакали друг через друга, забивая зарождающееся умное чем-то бестолковым.

Мы с Арестиром нарезали восьмерки по его кабинету. Ректор периодически капал что-то багровое в бокал и выпивал, мне не предлагая. Нечто странное творилось в глубине его зрачков, но еще только этой мысли мне сейчас не хватало, чтобы отвлечься.

Молнии били все чаще и все точнее — в наш купол. Пожалуй, со стороны города это выглядело так, словно мы что-то празднуем и пускаем фейерверки, поскольку молнии от ударов рассыпались на сотни искр и с треском опадали на землю.

— Твою ж… — закрыла рот ладонью я, увидев, что земля вокруг ворот Академии начала бугриться. — Армия! Это правда армия!

— Почему они восстают здесь? Тут же не было захоронений, — искренне озадачился Арестир.

На пару ударов сердца я задумалась. И вспомнила:

— Да вы не поверите. Если ему не составило труда пробудить для себя целый легион, то достаточно лишь одного связующего звена, чтобы тот знал, куда идти. Вполне возможно, что этот хриссов колдун переправил сюда часть останков. Или даже просто оружие, принадлежавшие их «главному» при жизни.

— Тогда я встречу их у ворот, — сообщил ректор. — Даже если защита упадет, я смогу их сдерживать.

— Вы уверены? — слегка недоверчиво спросила я. Сир де Асти, кажется, даже немного обиделся. В конце концов, он же не какой-то заурядный маг, а самый настоящий ректор Магической академии.

За окном уже суетились маги Башни Фор, перекрикиваясь, делая какие-то пассы руками. А я чувствовала себя как никогда более бесполезной. Даже бесполезнее того момента, когда осталась без сил. Арестир от меня ждал многого, а я не могла придумать даже малого.

— Удачи, сир, — коротко кивнула я и снова бросилась в свою комнату. Соберись, соберись, думай!

Я пробороздила коленками свой ковер, падая перед очередным учебником. И тут же меня отбросило в стену так, что на мгновение потемнело в глазах. Стукнувшись виском об угол стола — не сильно, но больно — и сбив кресло, я рухнула на пол, уже приготовившись по-кошачьи отпружинить и встать в боевую стойку, как мельком увидела свечение, исходящее из моей дорожной сумки.

А рядом с ней…

— Не скрою, удивлен увидеть тебя здесь в добром здравии.

— Не скрою, в принципе удивлена тебя увидеть, — проговорила я, вглядываясь в иссушенное магией лицо, на котором осталось так мало знакомого.

И тут все встало на свои места.

Вистерион знал, что Арлан при гарнизоне, я ни разу не заикалась о его смерти. Для чернокнижника не составило труда узнать всю нужную информацию с помощью парочки неразрешенных ритуалов. И про смерть, и про отсутствие известий о гибели.

Рион прошелся от моей кровати до окна.

— Как ты сюда попал?

— Так же, как и все прошлые разы. Когда оставлял привет Арестиру в виде голема. И когда немножко поразвлекся на твоем кладбище. Тебе понравилось, какие я качественные копии смог создать, верно?

— Я сразу догадалась, что это копии, — приврала я. — Так как же? «Переходов» в Академии нет, мне говорили, что после прошлогоднего инцидента все вещи в здании проверили по нескольку раз.

— Кроме твоих, верно? — Рион зловеще усмехнулся.

В этот момент лицо его окончательно перестало походить на человеческое. Просто говорящий череп с пугающим оскалом и блеском в глазницах.

— Но… — не успела возразить я, как ответ пришел сам собой. Единственная вещь, которую я носила с собой постоянно «на добрую память о друге». Картинка. Просто картинка.

По ошарашенному выражению моего лица Рион понял, что я догадалась. Впрочем, он сделал все, что собирался, и скрывать это ему было сейчас незачем.

Один только минус — он не смог избавиться от меня. По его задумке, я должна была уехать на ритуальное сожжение уже не существующего тела и отсутствовать в Академии сегодня. Неужели это все из-за ритуала, с которым я ему не помогла?

— Мне очень на руку твоя сентиментальность, — усмехнулся он.

— Если тебе так подпортила жизнь я, то в чем Академия-то провинилась?

— Знаешь, в принципе ни в чем. Кроме того, что опять же ты заняла мое место здесь. Со своими нелепыми убеждениями, что «некромагия может служить во благо». Все то, что связано со смертью и вмешательством в нее, — от природы не может быть «во благо». И сколько бы таких детишек ты выпустила отсюда? Тех, которые будут бегать по трактам и помогать сельским дуракам сражаться с нежитью? Только подумай, как бы изменился мир, если каждый некромаг, особенно начинающий, понял, что он способен пойти наперекор судьбе? Не эти нелепые стихийные маги, не предсказатели, которые по факту могут лишь делать страшные глаза, понимая, что видят необратимое, но воспрепятствовать не в состоянии. А некромаги. Понимаешь, чего ты себя лишила? Понимаешь, чего ты лишила всех?