Деликатнее нельзя!

По счастливой случайности как раз в эти дни в городе гостила полномочная комиссия министерства торговли. Я слышал, что комиссия поработала усердно. Она посетила магазины и фабрики, базы и склады, торги и фирмы. Я подумал, что комиссия могла бы пролить свет на странное поведение моего незнакомца, и, кажется, не ошибся.

— Тут диалектика, — разъяснил мне председатель комиссии. — У фабрик — план, темпы, обязательства. А у покупателя — капризы моды. Фабрикам нравятся фасоны привычные и отработанные, а покупателю — свежие и оригинальные. Получается, стало быть, противоречие. Вот покупатель это противоречие и разрешает: покупает готовое платье и тут же несет его в ателье на предмет модной перекройки. Печально, но факт…

Комиссия уже закончила работу. На прощанье она устроила конференцию.

Капитаны торговли и промышленности заполнили большой зал. Любо-дорого было видеть столь представительное собрание деловых людей, которые, без сомнения, могли уладить любые пограничные конфликты, возникающие на рубеже между спросом и предложением. Так мне, по крайней мере, казалось, может быть, потому, что я сидел в углу; человек, сидящий в углу, как правило, склонен к мышлению восторженному и благоговейному…

Когда председатель комиссии закончил свой доклад, разразились прения.

Вы, наверное, думаете, что на торговой ниве самым оживленным полем брани является магазинный прилавок. Я тоже так думал. Эта иллюзия разлетелась в прах под градом взаимных обвинений, которые обрушили друг на друга Торговля и Промышленность.

Т. У нас склады ломятся от неходовых товаров.

П. Не горячитесь, у нас еще больше ломятся.

Т. Вы не изготовляете то, что мы вам заказываем.

П. А вы не заказываете нам то, что мы изготовляем.

Т. Вы поставляете нам брак: брюки вкривь, пиджаки вкось, пальто шиворот-навыворот.

П. Во-первых, это не брак, а мелкие дефекты. Во-вторых, мы вам за это исправно платим штрафы. А в-третьих, вы сами так обращаетесь с добротной одеждой, что она становится браком.

Т. Вы не следите за модой.

П. А вы не следите за покупательским спросом.

Т. А вы с нами связь не держите.

П. А вы с нами.

Т. А вы консерваторы.

П. А вы бюрократы.

Т. А мы на вас жаловаться будем.

П. А мы — на вас.

Так диспут и кипел часа три без перекура да продолжался бы, видимо, и сегодня, если бы не был прерван председателем собрания. Отметив, что обе стороны по-своему правы, он призвал их к дружбе и согласию.

Не знаю, как будет дальше с дружбой и согласием, но что обе стороны правы — это точно.

Верно, что от неходовых швейных изделий ломятся не только торговые, но и фабричные склады. А что поделаешь, если этих «сверхнормативных остатков» поднакопилось на многие миллионы рублей?

Правда, что швейники не балуют торговлю скрупулезным выполнением ее заказов. Однако и то правда, что торговля не балует швейников разумными заказами. Может заказать тысячную партию каких-нибудь бросовых ископаемых одежек. А желанных современных моделей может и вовсе не заказать: пусть, мол, фабрики их на свой риск выпустят, а мы посидим и посмотрим, что из этого воспоследует.

Верно, что «мелкие дефекты» оборачиваются для швейников крупными штрафами. И поделом. Не надо пришивать карманы вместо рукавов, а рукава притачивать к брюкам. Но и то несомненно, что покупатель может отвергнуть даже изделия фабрики, которая дала обет безбрачия. Потому что в товаропроводящей сети есть законный термин: «складирование навалом». Если груду первосортных костюмчиков снежным комом вкатить в грузовик, а потом спихнуть, точно мусор, на пол магазинного склада, то вы, понятно, не скоро распознаете в этом пыльном ворохе продукцию высшего качества.

Спору нет, что швейники вспоминают о модах, разве лишь случайно проходя мимо Дома моделей. В остальное время их интеллект занят проблемами повышения производительности труда и снижения себестоимости изделий. Может быть, этим задачам отвечала бы мода на несложные набедренные повязки, да, к сожалению, для нашего климата они, пожалуй, не подойдут.

Но бесспорно и то, что сами труженики торговли не очень-то охотно внимают чаяниям покупателей. Книга заказов встречается в магазинах готового платья не чаще, чем библия на санскритском языке. Местная база «Росторгодежды» вместо семи разъездных товароведов держит двух, да и те не выезжают дальше ближайшего кинотеатра.

Ну, и так далее.

В общем, и те и другие в этих взаимных обвинениях правы. А значит, вроде никто и не виноват.

И конференция закончилась мирно.

А дня через три я встретил на улице того самого парня, помните, в лыжном костюме. На нем было элегантное укороченное пальто с модным шалевым воротником. Из того самого драпа. С пушистым начесом.

— Небось, в ателье перешивали, — проницательно заметил я.

— На этот раз уже своими руками, — не без гордости сказал он. — Мы организовали кружок под девизом «Перешивайте и шейте сами!» Машинку в складчину купили. Дело пойдет! Не хотите ли вступить?

— Организационный принцип ясен, — сказал я. — А как насчет теоретической платформы?