Делион. По следам древней печати

— Тутма висит повешенный начальник стражи, — начал объяснять Жирак. — Его повесили за то, что дочь герцога была украдена.

Флавиан все же решил повернуться и еще раз посмотреть на остатки стражника. От него практически не осталось совсем ничего, кроме костей.

— Бедняга, вороны его склевали за считанные минуты.

Как только путники перебрались через подъемный мост, Флавиан отметил, насколько же белой была эта стена, которая вдали казалось темной, или уже совсем почерневшей. Вороны загадили крепостное сооружение за много тысяч лет, впрочем, как и сам мост, который был в ошметках птичьего помета. Тысячи, десятки тысяч этих птиц сидели на стенах Рэвенфилда и Флавиану чудилось, что они наблюдают за ними и за всяк входящим в город. Неудивительно, что речноземцы придумали такой примитивный, но довольно красочный миф. Действительно, теперь Флавиану казалось, что вороны походили на толпу любознательных людей, скорее даже не на толпу, а на целый народ, кочующий в поисках собственного жилища, который нашел свой приют где-то на окраине более развитой цивилизации. Здесь эти громкие и надоедающие птицы невероятным образом уживались с не менее шумными людьми. Много веков жизни бок о бок сделали из ворона тотемное животное для жители Рэвенфилда, а для воронов люди стали в некотором роде богами, которые их подкармливают. Такой симбиотический синкретизм был полезен и для людей, и для птиц.

— Хвала нимфидам, мы приехали, — обернулся Жирак к своим гостям, и сказал при этом очевидную вещь.

Они проезжали мимо широких ворот, подняв свой взор к верху, Флавиан увидел металлические штыри, нависавшие над проезжавшими путниками. Внезапно, они нагнали на него страх, после того как он представил, что эти железные штуки с грохотом падают на их головы. После трех таких металлических врат Рэвенфилд раскинулся перед путниками во всей своей гнусной красоте — тесные обгаженные улочки, драные и побитые плешивые кошки, какофония звуков из каркающих ворон и кричащих купцов, ругательств крестьян, смешивавшихся с девичьим смехом, голоса бардом и баритоны рыцарей, звон стали и удары молотов. Запахи здесь смешались так же, как и звуки — пахло дерьмом и свежеиспеченным хлебом, рыбными продуктами и человеческим потом, животными выделениями и выдубленной кожей.

«Неужели так пахнут все города?» — дивился Флавиан, разглядывая уклад жизни местных горожан.

— Мой путь лежит через весь нижний город, в квартал менял, к лекарю Сонье, — здесь было так людно, что Жирак с трудом нашел место, где пристроить собственную телегу. — Могу показать вам путь до ближайших трактиров. Аще, пива хотите и жратву получше, то давайте-ка расскажу, как добраться до Уставшего Волка.

Глава 9

Для нас, имперцев, речноземное рыцарство кажется давно устаревшим консервативным институтом, однако, нам многому можно научиться у них. Рыцари Речноземья — дисциплинированны и никогда не дрогнут под натиском врага, они презирают всякую трусость, а сребролюбие для них страшный гнев. Они еще не почитают наших богов, но преклоняют колено каждое утро перед Девой Битвы, той самой, что некогда уничтожила графа Люция и бесследно исчезла со страниц истории. Они могут в едином порыве выступить в алтарный поход против своего врага, того, коего изберут советом большинства.

(с) Путеводитель по Делиону.

— Тут наши пути расходятся друзья, — произнес Жирак на шепелявом речноземном акценте, остановившись на перекрестке. — Посоветую вам, держаться центральной улицы, она приведет вас к постоялому двору сара Лебизье. Он пошти что находится у верхнего города, вы сразу узнаете его по большой коричневой вывески, оное называется «Усталый волк». Аще, и флигель здоровый и скрипучий, мимо тошно не пройдете. Варево вкусное у него, женушка трудится на кухне в поте лица, передавайте от меня поклон.