Дэлл -2. Меган

От последнего слова он почти застыл. Как же близко.

– Верно.

– Что?

– Меня зовут на «Д».

Жаль, что он не может просто напомнить ей – Дэлл.

– О-о-о… Дэмиан? Джейсон? Дуайт?

– Пусть будет просто «Д».

– Просто «Д»?

– Да.

Она остановилась в нерешительности. Долго теребила сумку, прежде чем спросить.

– Скажи, ты ведь не причинишь мне вреда? Не обидишь? Только честно.

– Никогда, – он вложил в это слово всю душу. – Обещаю, что никогда в жизни не причиню тебе ни вреда, ни боли.

«Просто верь мне».

И намеренно перевел все в шутку.

– Чтобы ты не волновалась, давай представим, что сегодня я полностью в твоем распоряжении, хорошо?

– Как это?

– Как раб. Что ты скажешь, то мы и делаем. Прикажешь, я подниму руку, покачаю головой или тявкну. И еще я не имею права тебя касаться. Совсем. Так что я для тебя самый безопасный мужчина на свете, идеальный экземпляр. Можем спать вместе в одной постели, и никаких поползновений. Как тебе?

Ее зеленоватые глаза смотрели на него, как на идиота. И еще в них закралась смешинка, невысказанная вслух фраза: «Разве это идеально – без поползновений?»

Создатель ему в помощь, но за этот дерзкий взгляд он едва ее не поцеловал.

– Прямо как раб?

– Да.

– Тявкни!

– Что?

Он не ожидал, что она это прикажет. И, глядя, как улыбаются губы с розовым блеском, издал короткое и чуть простуженное «ав».

– Обалдеть.

Не успел сам поразиться тому, что только что вновь передал себя в чье-то безраздельное пользование, когда услышал:

– Ты что, «БДСМ-щик», что ли?

Едва не поперхнулся, прочистил горло:

– Нет, я нормальный.

«Ну-ну», – смеялись ее глаза, и танцевала у щеки рыжая прядь.

* * *

Это место он приметил еще вчера – конечно, это «не тот бар», но очень похожий бар. Ему некуда было зайти накануне за ужином, и потому он свернул сюда. И моментально поразился сходству с тем самым, который они однажды посетили в Соларе.

Специально усадил ее за стойку, а не за столик, чтобы «совсем точно», заказал алкоголь.

– Мы собираемся напиться в полдень?

Чтобы завести ее в место, которое она считала «притоном», ему потребовалась вся его изворотливость. Но удалось.

– Не «напиться». Просто освежиться слабым коктейлем. Заодно узнать, – «вспомнить», – друг друга лучше. Как тебе идея поиграть в игру?

– Какую?

В половине третьего в баре кроме них никого. Меган чуть хмурая – наверное, в ее глазах он опять сошел за маньяка, который пытается споить жертву, прежде чем утащить ее в берлогу.

– Задаем друг другу вопросы и честно на них отвечаем. По половине рюмки за каждый ответ.

– Прямо честно?

– Да, – он сел рядом.

– Мы же быстро напьемся…

– Просто выбирай вопросы правильно.

Меган

Я едва ли понимала, что происходит. Почему «притон» в середине рабочего дня? Хорошо, пусть выходного. И еще, почему в глазах того, что назвал себя «просто Д», веселье постоянно перемешивается с серьезностью? Странные предложения, странные «игры»…

Но я обещала себе. Я должна была «понюхать» воздух рядом с ним, вновь сравнить ощущения. И да, они возвращались. Когда мы оба умолкали, когда исчезали слова. В моменты редких пауз время и пространство снова истончались, и я переставала понимать, где именно нахожусь. Словно между двумя мирами, в «нигде». В правильном месте и одновременно неправильном.

Без «Д» эти состояния не приходили – я научилась их тонко чувствовать.

– Что это?

Указала на его запястье, на котором поверх манжета рубашки, был повязан лоскут ткани.

«Что-то скрывает? Часы?»

Но зачем скрывать часы? Загадка на загадке.

– Узнаешь.

А в его глазах целый мир. Как будто незнакомый и как будто родной.

– Ты ведь обещал честно?

– Но ты еще не выпила.

– Ах, вон оно что… Тогда поехали, что ли?

– Кем ты работаешь?

– Я служу. Солдат. Хочешь узнать специализацию? Подрывник.

– Делаешь… бомбы?

Я почему-то едва не брякнула «петарды».

– Да. И их же нейтрализую. Еще мастерю «хлопушки» на Новый Год…

Он пил и смотрел не на меня – в сторону. А я все сильнее тонула в сюрреалистичности происходящего.

– А ты?

– Что – я?

– Ты счастлива здесь?

Кажется, он спрашивал не это, что-то еще. Только между строк. Мне все время мерещилось, что где-то на других частотах, которые я не воспринимаю ухом, между нами идет другой диалог. А здесь, на поверхности, «пустой треп», призванный скрыть истинный смысл происходящего. Мы пили что-то похожее на коктейль из граппы и арбуза.

– Счастлива? Не знаю…

Его крепкие большие руки с выпуклыми венами, сильными пальцами. Военный… Поэтому стальные мышцы под рубашкой, раскачанные плечи и ноги. И черт бы побрал его лицо – на него хотелось смотреть вечно.

«С ним бы я пошла куда угодно…»

Все, пора притормозить с выпивкой.

– А где ты живешь?

– Очень далеко отсюда.

– У тебя дом, квартира?

– Дом. Шесть спален, три этажа, в гостиной стоят доспехи Гранду. В кабинете на стене коллекция пистолетов. На третьем этаже «счастливая» комната…

Я должна была спросить: «Как это – счастливая?»

Но мне вдруг стало душно. Потому что еще до его ответа я знала, что там висят фотографии радостных моментов.

Меня так повело от этого «открытия», что я бы все равно попросилась наружу. И потому очень вовремя, как мне показалось, зазвонил телефон.

На проводе мама.