Дело №1

— Нет, — ответил Астафьев. — Я сразу вломил, вроде того, что я самый крутой, никто жизни не нюхал, а я уже такое повидал, и всех уму-разуму учить буду. Ну, вроде того, что я главным буду. Ну… — он умолк, обдумывая. — Надо ж было что-то показать, чтобы и меня человеком считали.

— А так, по-твоему, тебя бы никто считать не стал? — язвительно осведомился полковник.

Астафьев опустил голову.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — вмешался Юденич. — Я хочу сказать, я виноват не в том, что сигареты привез…

— То есть, ты их вроде и не привозил? — полюбопытствовал полковник.

— Нет, я их привез, конечно, но это — вина маленькая по сравнению с тем, что я… Что я почти сознательно подставил Астафьева. Мол, раз он такой крутой, то пусть закурит. Поэтому он уже не мог отказаться, а я ведь успел подумать, что сейчас он либо сломается, либо влипнет, если его засекут. Он так кашлял и так слезы у него из глаз текли, что сразу было видно: он впервые в жизни курит. Тут на кашель преподаватель заглянул, и табачный дым учуял. В общем, раз я успел подумать, что подставляю Астафьева, и все-таки поставил его в такие условия, что отступать ему было некуда — он должен был взять сигарету, я и виноват больше всего. Получается, я сознательным провокатором выступил, а между товарищами это недопустимо! И тут я готов любое наказание понести.

Мы слушали, затаив дыхание. Полковник долго смотрел на двух мальчишек, переводя взгляд с одного на другого.

— Возвращайтесь в строй! — сказал он наконец. — На первый раз отделаетесь дисциплинарным взысканием, картошку на кухне чистить. …Большее ни у кого сигарет нет? — спросил он у нас.

— Нет!.. — ответили мы нестройным хором.

Покончив с разбором этого дела, полковник перешел к следующему.

— Угланов, Туркин!..

Наши приятели выступили вперед.

— Докладывайте! — бросил полковник.

— А что докладывать?.. — сказал Туркин. — Мы подрались, выясняя, кто у нас будет взводным. Драку затеял я.

— И ты же фингал навесил Угланову?.. — насмешливо спросил полковник.

— Ну… Так получилось.

— Странно получилось, что у такого здоровенного богатыря фингал, а ты не помят нисколечко.

— Да я… — прогудел Угланов. — Я быстро остыл. Я ж только унять его пытался, а то бы я…

— Унять? — сразу переспросил полковник. — Почему его надо было унимать?

Илюха примолк, смешавшись.

— А может, все не так было? — продолжал полковник. — Шлитцер, шаг вперед!

Жорик шагнул вперед.

— У тебя нет своей версии произошедшего? — спросил полковник.

Жорик сглотнул, открыл рот, опять закрыл…

Не знаю, что мною двигало, но я тоже шагнул вперед.

— Разрешите обратиться, товарищ полковник.

— Разрешаю! — бросил он.

— Я хочу сказать, мы все виноваты. Мы… ну, мы не разобрались друг с другом. Но все это уладили, сами.

— Я один и виноват, и больше никто! — вдруг выпалил Жорик. — И чего нас всех допрашивать, если вы и так это уже знаете!

— Почему ты уверен, что я знаю? — прищурился полковник.

— А иначе зачем вы мне скомандовали «шаг вперед»? Выходит, вам известно, что это я драку затеял, и что это я Илюхе фонарь на весил… случайно, правда.

— Действительно, случайно, — вырвалось у Угланова. — Он, правда, не хотел, и я…

— Но ведь с меня все началось… — перебил Туркин.

— Молчать! — оборвал всех полковник. — Что ж, приятно видеть столько виноватых. Все виноватые, шаг назад. На весь взвод налагается дисциплинарное взыскание. Каким оно будет, узнаете позже. Кто у нас еще в отличившихся ходит? Абраменко!

Абраменко шагнул вперед.

— Что вы не поделили с Валиковым?

Абраменко, насупившись, молчал. Он тоже был здоровым. До Илюхи, конечно, не дотягивал, но приблизительно был вровень с Астафьевым. Они получались, среди всех, три богатыря, и, похоже, именно между ними должно было развернуться негласное соревнование, кто сильнее.

— Валиков!..

Валиков, бойкий такой парень, тоже вышел вперед.

— Я жду ваших объяснений, — проговорил полковник после паузы.

Оба молчали.

— Ну, дразнил я, — сказал, наконец, Валиков. — Не удержался. У меня бывает, знаете… Если хорошая шутка на язык просится, то обязательно ее скажу. Даже когда понимаю, что этого делать не надо.

— Шутка шутке рознь, — заметил полковник. — Бывает так, что шутка, которая кажется хорошей тебе, совсем не кажется хорошей окружающим. Как именно ты пошутил?

Валиков молчал, опустив голову.

— Абраменко?.. — полковник повернулся к здоровяку.

— Я бы не хотел говорить об этом, — ответил тот.

Полковник коротко кивнул, немного подумав.