Дело 23011226 - Не ту страну назвали Гондурасом, или Империя зверей

Но главная проблема Аддара даже не в этом. Отсутствие харизматичного врага и трогательной спутницы-героини - вот, что делает его еще серее и мудовее, чем он есть. Джерд, первосвященник местной секты Паука, например, а по совместительству заводчик монстров-мутантов и зачинщик переворота, на роль врага претендовать не может. Ни хитрым, ни харизматичным, ни тонким, ни хотя бы злым, потому что он злой, назвать его язык не поворачивается. Это совершенно тупой и одноклеточный персонаж, о котором говорится, к тому же, очень мало. Вся его заслуга в том, что он переманил Аддара на темную сторону, манипулируя через возлюбленную, а потом замочил ее за ненадобностью. Но делал это так грубо, неловко и неуклюже, что по сравнению с ним серый волк, переодевшийся бабушкой, кажется эталоном хитроумия и мастером манипуляций. За все повествование Джерд появляется не так часто. Ну и ладно, если бы его незримое участие и влияние хоть как-то ощущалось и отражалось на главном персонаже и его поступках. Так нет же, Аддар по собственному желанию режет селян и ловит с этого кайф, а потом тоскует о том, почему он такой одинокий, бедный и несчастный. Да ты, мать твою, чертов маньяк, какое тебе еще нужно объяснение?!

Прямо противоположное место в повествовании занимает Лентари, девица из благородного рода, которую, узнав о тайном заговоре, Аддар решает благородно выкрасть, дабы спасти слуг и рабов в доме бывших господ. И плевать, что для этого он на пару с Мэйо вырезал всю охрану в доме, тем самым по логике вещей, все равно, подставив рабов и слуг под нож, но это не самое главное. Как неглавное и то, что мотивация героя мне кажется откровенно слабоватой. Главное - приплести очередную заштампованную и стереотипную любовную линию, где перепих между героями виден задолго до того, как они вообще встречаются. Лентари - “спортсменка, комсомолка, и наконец, просто красавица” это все не про нее. Это персонаж ни о чем, типичная девочка-принцесса, которую можно встретить на страницах любого романа любой девочки-писательницы. Забудьте об аллегориях, аллюзиях и высоком смысле. Лентари в повествовании лишь потому, что повествованию обязательно нужна постоянная баба с сиськами, чтобы роман не обвинили в пропаганде беспорядочных половых связей. Героиня, которую можно наделить некоторыми своими желаемыми или нежеланными качествами, и на которую можно спихнуть ответственность за половину долбоебизма главного героя, чтобы он не выглядел конченным мудаком.

Как утверждает автор, любовная линия выступает в качестве пародии на любовные романы, однако точное воспроизведение всех клише и штампов недалекой самиздатовской “любовной” прозы пародией не является. В конце концов, автору надоело жевать сопли, поскольку он вспомнил, что роман все-таки “вообще о революции и о человеке в водовороте революции”, и, не долго парясь, замочил Лентари нахер руками Джерда, попытавшись тем самым хоть как-то возвести его в ранг личного противника Аддара, с чем он, будучи тупым и одноклеточным, конечно же, не справляется. Драматизма в ее смерти примерно столько же, сколько спонтанности в драках на ток-шоу. Она хоть и пустой персонаж, но все-таки одна из главных, нельзя ж так с ней. А читая фразу “Молодку мечами посекли”, ей-богу, я видел: “Молодка? Да замочили ее. Но не парься, она все равно была нераскрытым, штампованным персонажем, которому уделялось неоправданно много времени, и потеря которого никак не отобразилась на обще-эмоциональном, смысловом и сюжетном фоне текста”. И чтобы хоть как-то оправдать кастрацию романтической линии, автор делает приписку, мол, Лентари никогда нашего наивного дурачка Аддара и не любила, а, как и многие, лишь использовала его в своих целях, поскольку была не девочкой-принцессой, а лживой сукой, а он этого не видел. Признаться, в этот момент даже я почувствовал себя слепым мудаком, поскольку и я не видел в Лентари лживой, властной, двуличной суки, потому как показательность романтической линии и героини в ней просто поражает своей тонкостью, гениальностью, полным и глубоким раскрытием коварной и двуличой женской натуры, а также великолепным знанием навыка манипуляции мужским сознанием посредством точки соприкосновения параллели двух женских ног.

Что? Вы вдруг решили, что с любовью в книге, которая “вообще о революции и о человеке в водовороте революции”, покончено, и пора перейти к революции, и пофиг, что конец не за горами? Побрейтесь. Ведь есть еще Мэйо, который хоть и суровый беспринципный наемник, убийца, грабитель, отморозок, приговоренный к смерти “в 12-ти системах”, а по совместительству борец за свободу и в прошлом благородный лорд, лишенный всего по воле недругов, но тоже способен пустить сопельку из-за женщины и утратить образ серьезного человека и пустить в пафос, стоит ему повстречаться с давней любовью, из-за которой он и вступил на путь криминала.