Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2

3. Теперь о дальнейшем. «Малая эффективность лучевого оружия» – неправильный термин, ошибочный термин. Правильно говорить о недостаточной эффективности. Поняв это, вы поймёте и другие просчёты не только командования, но системы подготовки бойцов. Атмосфера Сахай снижала эффективную дальность выстрела и его мощность. Это приводило к тому, что при планировании операций командование и бойцы неверно оценивали дистанцию ведения огня, что, в свою очередь, приводило к трагическим последствиям. В настоящее время пехота оснащена нейрошлемами, способными, помимо управления оружием, проводить анализ оптической прозрачности атмосферы и, исходя из этого, выдавать необходимые настройки на лучевое оружие.

Вывод. В целом вы неплохо поработали, однако при подготовке выступления следует учесть те недочёты, на которые я вам указал. Постарайтесь глубже вникать в суть проблемы, тогда вы сможете увидеть её целиком, а не только, что лежит на поверхности. При таком серьёзном подходе, глядишь, в будущем Вы спасёте не одну жизнь наших бойцов.

Тим Тим Найдёнов

Как я понимаю, пирамиду вы решили просто стереть с лица земли? Надеюсь, мои замечания вам помогли? Отлично. Откуда я всё это знал? Понятия не имею, если честно. Возможно, когда-то в прошлой жизни я чем-то таким занимался.

Да, скорее всего я к строительству и прочим инженерным сооружениям какое-то отношение имел, потому что выходили мы оттуда на автопилоте. Исключительно моём. Рассуждать и думать, когда голова раскалывается, очень сложно. Вас тоже достало? Ну вот и прикиньте. Вы снаружи были, а мы – там, внутри, почти что под боком у этой твари. Как там рвануло, я еле-еле успел забрало у шлема поднять и в сторону шарахнуться, чтобы Инге не заблевать. Чувство было, что сейчас сдохну. Хорошо, быстро всё прошло.

Я продышался, снова соображать что-то начал – и к Инге. Она как раз зашевелилась, глаза открыла – я только-только понять успел, что с ней что-то не так, как она вскочила и побежала куда-то. Хорошо, её ноги толком не держали, я её в два прыжка догнал, сграбастал, а она вырывается, кричит что-то, плачет. Я уже не знал, что думать, но тут Найка примчалась. На меня рявкнула:

– Дурак! – и мнемоблок на броне у Инге включила.

Ну да, он же выключен был, иначе она работать не смогла бы. Инге сразу затихла, просто прижималась ко мне и тряслась. Но успокаивалась вроде потихоньку. А Найка объяснила:

– Она же всё-всё сейчас чувствует. А у людей, что под Оком были, крыша поехала. У всех. И она это поймала. Представляешь?

– Не-а. Ладно. Ты сама-то как?

Хотя тут можно было не спрашивать. Выглядела Найка бодрой и здоровой, словно и не попадала под завал. И улыбалась – улыбкой кота, объевшегося сметаной. Откуда про кота знаю? Так у мистера Флина такой. Сметаной он его вроде не кормил, но лыбился Вездессущий именно так. Что? Нет, конечно, по документам он мистер Вездесущий, но все его только так, с двумя «с», называют.

– Отлично. Сытно.

Короче, улыбалась Найка красиво, задорно и страшно. Страшно потому, что я прекрасно понимал, чем она там наелась, да и вы, похоже, тоже в курсе.

А вот Инге при виде этой улыбки опять затряслась и попыталась в меня закопаться. Она была в шоке, я её гладил прямо по броне, чтобы хоть как-то успокоить. Могу её понять. Почему? Хм-м… Не знаю как, но Найка убивала врагов на дистанции… ну, метров за двадцать-тридцать, причём стены не были помехой. Это было как волна, которую она гнала перед собой, и любой, кого она касалась, мгновенно падал. И знаете… Когда мы проходили мимо трупов, вернее, Найка проходила, они рассыпа́лись. Такое ощущение, что их последние капли жизни покидали. Нет, неправильно сказал, не жизни, наверное, какая там жизнь у трупа! Жизненной энергии. Если честно, то было страшно.

– Я предупреждала.

Голос у Найки такой печальный был, и… обречённый, что ли, что Инге мгновенно про себя забыла.