Дело Аляски Сандерс

В этот гибельный период Патрисии приходило в голову переспать с Эриком: быть может, это ее освободит. Но она быстро отказалась от этой мысли, хотя регулярно встречалась с ним в “Блю лагун”, модном баре. Иногда Эрик приходил с другом детства, Уолтером, симпатичным, но грубоватым молодым человеком, слишком нарочито пытавшимся привлечь к себе внимание.

Последний раз Патрисия ходила в “Блю лагун” в марте, вечером. Там ей встретилась компания девушек, и она узнала среди них Элинор. При виде нее у Патрисии скрутило желудок, ее чуть не вырвало. А в довершение всего Эрик, показав на эту самую Элинор, шепнул ей: “Она мне правда нравится, не можешь задружиться с ней, а потом представишь меня?” Патрисия, полная отвращения, взяла со стойки свое пиво и хотела отсесть подальше, но, поворачиваясь, толкнула какую-то девушку. Они извинились друг перед другом, и история на том бы и кончилась, если бы, отъезжая от бара на машине, она не заметила ту самую девушку. Та шла по пустынной улице. Девушка была очень красива, и Патрисия забеспокоилась, что она гуляет одна в столь поздний час. Она притормозила рядом с ней и опустила стекло:

— Ты пешком?

— Да, я слишком много выпила, не хочу садиться за руль. Все разошлись, а такси найти невозможно. Пройдусь немножко, мне не помешает.

— Садись, я тебя подвезу.

Девушка села в машину. Патрисию поразила ее красота. Ее лицо, улыбка, глаза, волосы. Ее тело. И имя, которое она никогда не забудет: Аляска.

— Ты где живешь, Аляска?

— В квартале Мак-Парк.

По пути Патрисия невольно поглядывала на пассажирку. В ее красоте было что-то магнетическое. Она подумала, что та очень чувственная, хотя никогда раньше не смотрела на женщин с этой стороны. Аляска заметила ее неотступный взгляд.

— Что такое? — немного смущенно спросила она.

— Ничего. Смотрю на тебя. По-моему, ты… очень красивая. В общем, вау, в тебе действительно что-то такое есть!

Аляска рассмеялась звучным грудным смехом:

— Спасибо. Ты тоже красивая.

— Я тебе это не затем сказала, чтобы напроситься на комплимент, — поспешно уточнила Патрисия.

— Знаю.

Когда Патрисия высаживала Аляску у дома ее родителей, между ними проскочила искра. Патрисии захотелось попросить у Аляски номер телефона, но она не решилась. Ее смущало, что та — женщина, смущало, что между ними десять лет разницы, хотя у Бенджамина была связь с пациенткой на тридцать лет моложе него.

Патрисия вернулась домой. Бенджамин уже спал. Она долго стояла под душем, чувствуя невероятное возбуждение. Это было приятно.

Спустя две недели, во вторник вечером, Аляска возвращалась домой пешком и, поднимаясь по одной из главных улиц Салема, заметила Патрисию. Та сидела в машине и ела. Аляске стало любопытно, и она постучала в стекло:

— Ты что тут делаешь?

— Жду, — ответила Патрисия.

— И кого ты ждешь?

Патрисии впервые захотелось излить душу. Рассказать, что она переживает. Она пригласила Аляску в машину и рассказала ей все.

— Значит, твой муж трахается с любовницей в кабинете, а ты сидишь под дверью. Но чего ты ждешь?

— Чтобы он закончил.

Патрисия расплакалась. Она была в отчаянии. Устала, что с ней так обращаются. Аляска взяла ее руку и припала к ней губами. Патрисия снова испытала то же приятное ощущение. А Аляска сказала:

— Все мужчины — дерьмо.

Патрисия расхохоталась. Аляска потянулась к ней, и они поцеловались. После томного поцелуя Патрисия спросила:

— Что ты делаешь в ближайшие дни?

— Ничего особенного, а что?

— Можем уехать вдвоем на пару дней, только ты и я.

— Что, прямо так, сейчас?

Патрисия кивнула, с беспокойством ожидая, как отреагирует Аляска. Ей хотелось прожить эту историю. Поймать момент. Между ними что-то происходило, она хотела утолить это влечение. Думала, что, скорее всего, это ненадолго. Что это внезапное притяжение — просто мимолетная прихоть. Она дожила до тридцати, и ей ни разу не приходило в голову сойтись с женщиной, с чего бы вдруг все изменилось? Она просто желала эту чистую красоту.

— Ладно, — сказала Аляска.

— Правда?

— Да, жизнь ведь у нас одна, верно? Заскочу домой, возьму кое-какие вещи и предупрежу родителей, что сегодня ночую у подруги, а завтра еду в Нью-Йорк на прослушивание.

Аляска упомянула родителей, Патрисия вспомнила про ее возраст и на миг заколебалась. Аляска это заметила:

— Я пока живу с родителями, не стоит их волновать попусту. А раз не стоит волновать, то не стоит и говорить, что я еду на два дня невесть куда с женщиной, с которой едва знакома.

Патрисия расхохоталась. Она высадила Аляску у родительского дома, потом тайком вернулась к себе. Увидела в окнах свет и поняла, что Бенджамин в спальне. Наверное, в душе. Они незаметно вошла, взяла ключи от дома на Виналхэйвене, висящие у двери, и исчезла. Мужу она пошлет сообщение, что ночует в Бостоне, сошлется на какое-нибудь дело, свалившееся в последнюю минуту. На работе скажет, что заболела. Она подхватила Аляску — та села в машину с дорожной сумкой.

— Взяла тебе шмотки, как ты просила, — сказала Аляска. — Тебе должно подойти.

— Спасибо.