Дело Белки

Последние слова кота сразили меня так же остро и болезненно, как остеохондроз сражает спортсмена-тяжелоатлета. В то время, когда егерь испепелял Барса Мурзоевича за неуместную, как ему показалось, шутку, я быстро пробежался взглядом по собственному отражению в зеркале и тут же обнаружил причину приключившегося со Счастливчиком летаргического припадка. Примерно на уровне груди из моей куртки острием наружу торчало прорвавшее ткань костяное веретено. В мое оправдание могу сказать лишь то, что я и в мыслях не имел им в кого-нибудь тыкать. Просто взял у Арины Родионовны как символ того, что готов с нею сотрудничать, сунул во внутренний карман, обмотав для верности куском самобранки, и думать про него забыл. Однако во время нашей потасовки волшебное оружие вэчекистов каким-то образом вылезло наружу и сделало свое черное дело. Я немедленно рассказал Хану о своем печальном открытии, не скрыв и того факта, что понятия не имею, как нам пробудить Дмитрия.

— Ну это как раз просто! — подавив зевок, подал голос внимательно следивший за развитием событий кот. — Димочку надо просто поцеловать в губы.

Услышав рецепт спасения друга, Хан невольно побледнел. Посмотрев на безмятежно спящего, причмокивающего во сне Счастливчика, он попробовал было склониться к его губам, но в нашем присутствии сделать это оказалось не так просто.

— Пожалуйста, не надо ему об этом рассказывать… И вообще никому! — с мученической интонацией в голосе попросил нас узбек и, собравшись с духом, впился поцелуем в рот Дмитрия.

Глядя на эту сцену, я подумал, что Хан все же очень хороший друг. То есть в моей жизни, конечно, тоже имеется пара человек, здоровье и благополучие которых для меня дороже предпочтений, связанных с моей сексуальной ориентацией. И все же я искренне надеюсь, что причуды судьбы никогда не заставят меня целоваться в губы с этими, безусловно, прекрасными особями мужского пола. В то же время бессердечному коту разворачивающееся перед нашими глазами зрелище не только не показалось достойным уважения. Напротив, Барс Мурзоевич снова мелко затрясся, самым гнусным и бесцеремонным образом нагло захихикал. Наконец он не выдержал и стал заливаться в голос:

— Ой, Ханчик! Ой, душа моя! Ну ты просто прелесть! — повизгивал кот, что, признаться, довольно плохо вязалось с его колоссальными размерами. — Ну чему? Чему тебя в ЗВШ учат, а? Чьи поцелуи обладают волшебно-целительной силой, а?

Этот вопрос заставил Хана скривиться, как будто заказанный им «настоящий узбекский плов» оказался сделанным из свинины.

— Я жду, курсант! — продолжал подначивать моего товарища Барс Мурзоевич.

Что удивительно, Хан и не думал выражать по этому поводу каких-либо протестов.

— Волшебно-целительной силой обладают поцелуи сказочных принцев, царевичей и иногда рыцарей благородного происхождения! — отрапортовал егерь, будто и впрямь находился на экзамене.

— Верно, Ханчик! Верно, дружочек! — вроде бы уже без издевки принял ответ узбека ехидный котяра. — Когда все закончится, пойдешь в библиотеку и перечитаешь главу «РазОчаровывающие поцелуи». И имей в виду, я проверю! А теперь рассказывайте.

Переход от глумления над узбеком к последнему требованию кота оказался настолько резким, а голос животного зазвучал настолько строго и по-деловому, что я вначале даже решил, будто в прихожую вошел кто-то еще. Однако перед нами сидел все тот же огромный кот. Только теперь он был весьма суров и предельно серьезен, если не сказать мрачен. А еще Барс Мурзоевич стал ритмично постукивать по полу своим роскошным, черным с белой опушкой на конце хвостом, что у всех котов, с которыми я имел дело ранее, свидетельствовало о крайней степени недовольства и раздражения.