Дело Белки

– Ну, и дурак, – не стало церемониться с защитником божество. – Надеюсь остальные понимают, что шансов против Цинлунов у них нет? Тогда вперед! С этими словами он послал свой ковер в сторону облака. Я отдал должное мужеству нашего начальника. Он не только посылал нас в бой, но и сам готов был первым атаковать опасного противника. Интересно, что Кот и Волк оказались совсем другого мнения.

– Ха! Как тебе это нравится, Серенький?! – ехидничал Барс Мурзоевич, пытаясь не отстать от шефа. – «Вперед!» Нет, чтобы нас или Васечку пустить первыми?

– Да уж! – в кои-то веки согласился со Стражем Дуба Завхоз. – Всегда он так! Разбудит лихо, а нам расхлебывать. Буквально через пару секунд я понял, что имели в виду ветераны Общества. Велес летел как бог – бесстрашно, красиво, стремительно. Цинлуны, наверное, и сообразить толком ничего не успели, а его ковер уже прошил их облако и неудержимо понесся дальше. Зато, когда до него добрались мы, драконы уже не только все поняли, но и очень разозлились. Две зубастые пасти исполинскими дыроколами метнулись навстречу нашему транспортному средству, собираясь прокомпостировать и сам ковер, и всех, кто на нем находится, оказался во всех смыслах на высоте. Затормозив в считанных сантиметрах от клацнувших челюстей драконов, он церемонно поклонился и гнусаво промяукал – видимо, на китайском:

– Menwei, nin hao! Nin e ma? Зверюги просто опешили от такой дерзости, но разыгравшемуся Барсу Мурзоевичу этого было мало.

– В общем, догоняйте! – подначил он драконов и резко уронил ковер на пять-шесть метров вниз.

Пока Цинлуны оглядывались в поисках исчезнувшего из их поля зрения наглого Кота, он прошел у одного из них под брюхом и, снова набрав высоту, направил ковер прочь от рассеивающегося облака.

– Что вы им сказали? – перекрикивая свистящий в ушах ветер, поинтересовался я у Васильева.

– Спросил, не хотят ли они закусить! – усмехнулся Страж Дуба.

– Хотят! Причем оба! – констатировал Волк, впрочем это было излишним. Рев драконов и так возвестил нам, что Барсу Мурзоевичу удалось привлечь их внимание.

– Ну, что, полетаем, смертнички?! – обратился к нам Кот, дав понять, что кроме «песен направо» и «сказок налево» владеет еще и жанром «черного анекдота».

– Тамбовский волк тебе смертничек! – огрызнулся Серый и выпустил когти. Сделал он это на удивление вовремя. В следующее мгновение Васильев-младший ввел наш персидский самолет в штопор. При других обстоятельствах обстоятельства я бы заорал, но не теперь. Мешала бахрома, в которую я, упав на край ковра, судорожно вцепился зубами.

– Мурзоич, выравнивай аппарат! Льва потеряем! – заорал Волк. Это было очень верное замечание. Если бы не набитый бахромой рот, обязательно сказал бы за него Серому большое спасибо, но не сложилось. Сбоку от нас что-то мелькнуло, раздался треск рвущейся ткани, и я с пучком ковровых нитей в зубах полетел в куда-то сторону. Страха не было, скорее невероятное изумление, которое вмиг поглотила боль от жесткого удара о землю. «Мама дорогая! Так же и убиться можно!» – подумал я, не веря тому, что в очередной раз остался жив. Но факт оставался фактом. Мне удалось даже сесть и убедится, что мои оказавшиеся невероятно эластичными кости, каким-то образом снова остались целы. Теперь бы не мешало понять, что случилось с нашим летательным аппаратом. Я огляделся и увидел, что он, по-прежнему, частично в небе. Видимо один из драконов все-таки сумел дотянуться до нас своей могучей когтистой лапой. В результате, передняя половина ковра с прижавшимся к ней Барсом Мурзоевичем, все еще вытворяла всевозможные авиационно-акробатические трюки, а вторая оказалась в распоряжении Серого, который превратил ее в некое подобие скейтборда на воздушной подушке. Как следует, оторваться от земли он не мог, зато у него получалось над ней скользить, причем с весьма приличной скоростью. Таким образом, оба Цинлуна нашли себе по персональной подвижной мишени, которые медленно, но верно уводили их от изумрудного облака.