Дело Белки

Мысленно простившись с жизнью и всем тем, что было мне в ней дорого, я сжал волю в кулак и, зажмурившись, шагнул в поток волшебного света. Ничего страшного не произошло. Напротив, Белка до тех пор непрерывно ерзавшая под моей майкой почему-то сразу же угомонилась. У меня же возникло ощущение будто на мою голову опустили крупную тяжелую ладонь, не слишком твердую, не слишком мягкую, которая просто изучает, что именно оказалось на пути у ее хозяина. Так было вначале. А потом ладонь начала давить. Как-то в одном из супермаркетов я попал на коммерческую презентацию соковыжималки для цитрусовых. Купить я ее не купил – жаба задавила, но запомнил. Классная была штуковина. Вся такая никелированная, блестящая, с конусом на который кладутся половинки апельсинов и рычагом, чтобы их давить. Девушка, проводившая презентацию, предлагала всем самим попробовать, насколько это легко и просто – мол, каждый, даже ребенок, может получить целый стакан свежевыжатого сока всего тридцать секунд и не почувствовать при этом абсолютно никакого напряжения. Что ж, ребенок, напряжения, возможно, и не почувствовал бы, а вот про апельсины этого не скажешь. Одно нажатие и от красивых спелых плодов оставались только драные выпотрошенные шкурки. Что-то в этом духе ожидало и меня, когда я сдуру решил подставиться под стремящийся к земле клад. Конуса подо мной, к счастью не было. Зато сверху обжимало так, что никакому рычагу и не снилось. Я уперся руками в шар, ногами в землю и застыл, гадая, что произойдет раньше: треснет моя спина или меня сначала по щиколотку, а то и колено вомнет в грунт. Судя по странному ощущению в ногах, второй вариант был не так уж невероятен. Я чувствовал, что мои голени и икры что-то царапает, и решил, что это следствие моего постепенного погружения в землю. Однако, посмотрев вниз, понял, что речь пока не идет о погребении заживо. Просто на мне копошится уже как минимум десяток белок. Более того, их количество постоянно пребывает.

– Это к тебе? – спросил я притаившуюся под моей одеждой самочку. – Прости! Оргий на себе устраивать не позволю. Белка промолчала, зато откуда-то сверху раздался голос Василисы:

– Круто, Лев! Ты у нас прямо Атлант. Погоди. Сейчас помогу! Царевна подогнала свой аппарат под сетку с изумрудами, после чего нам совместными усилиями удалось ее туда закатить. Ковер сразу же провалился на полметра вниз.

– Дерьмо! – выругалась Прекрасная, спрыгнув на землю. – Придется бежать рядом. От экипажа Василисы осталась треть. От ковра – две трети. Тем не менее, остаточный баланс все равно был не в нашу пользу. Но Премудрую это не смутило. Она схватилась за плотную ткань самолета и резво потащила его за собой.

– Подождите, – обратился я к Царевне, пытаясь сделать одновременно сразу множество дел: отдышаться, стряхнуть со своих ног белок и главное – сообщить Прекрасной о своей чудесной находке, но ей, как обычно, было не до меня. И, тем не менее, с идеей идти пешком Василиса явно чего-то не додумала. Стоило Цинлунам просечь, что доверенное их попечению сокровище куда-то погрузили и собираются умыкнуть, как они побросали все ложные цели и рванулись разбираться со мной и Прекрасной. Первым до нас добрался ящер, которому довелось гоняться с Барсом Мурзоевичем. Не знаю, могут ли драконы потеть, но этот отчего-то блестел и, вообще, выглядел взмыленным. Кстати, я только сейчас смог оценить истинные размеры Цинлуна. До близкой встречи с ним я считал, что кобра Куберы имеет огромные размеры, но теперь понял, что рядом с ним она показалась бы не крупнее дождевого червя. Красота зверюги также поражала воображение. Возможно, яркостью он и уступал беличьим изумрудам, но зато орнамент, покрывавший его чешую был подлинным шедевром. Я даже начал понимать Дмитрия, который не захотел стрелять в такое удивительное существо. Мне тоже казалось немыслимым попытаться вспороть эту шкуру очередью из вскинутого, было, Калашникова.

– Чего застыл? Пали! – заорала Прекрасная, и прежде красивый голос Царевны показался мне злобным душераздирающим мявом. Как выяснилось, я был не так уж не прав. Мяв действительно был. Только издала его не Премудрая, а Барс Мурзоевич. Пока дракон целился и под разными углами заходил на наш огрызок ковра, Васильев-младший приблизился к нему с тыла и прыгнул Цинлуну прямо на загривок. Не ожидавший нападения ящер всей тушей врезался в землю, а кот проворно отскочил от него в сторону и приказал:

– Васька, Левка! Хватайте мой ковер, я его задержу. От недавней веселости Кота не осталось следа. Шерсть его была вздыблена, глаза горели, хвост ходил ходуном. Чувствовалось, что драться он будет до последнего.

– Василиса, мы что, так и уйдем?! – обратился я к Премудрой.