Дело бывшей натурщицы

— Что вы говорите? Кенар был там! Я оставила Дики в его клетке. Это-то и беспокоило меня больше всего.

— Там не было никакой канарейки, — повторил Мейсон.

— Но, мистер Мейсон… Я не понимаю… Он должен там быть. Дики был там. Дики, кенар.

— Никакого кенара, — еще раз повторил Мейсон, — но там было кое-что другое.

— Что вы имеете в виду?

— Труп, — спокойно сказал Мейсон, — в вашей комнате.

Раздалось дребезжание чашки, которую Максин дрожащей рукой пыталась поставить на блюдце.

— Труп Коллина Дюранта лежит у вас в ванной. Стреляли в спину. Убит наповал. Он…

Чашка выпала из ослабевших рук, кофе начал растекаться по скатерти. Максин окаменела, и только когда горячая жидкость, стекая со стола, обожгла ее, она вскрикнула.

Мейсон помахал рукой. Внимательная официантка тут же заметила его знак.

— У нас тут происшествие, — извинился Мейсон. Окинув их пронзительным, изучающим взглядом, но сохраняя непроницаемое выражение лица, она сказала:

— Я принесу полотенце. Не желаете перейти в другую кабинку?

Максин встала, отряхнула юбку, взяла салфетку и промокнула кофейные пятна. Она стала бледной, как полотняная скатерть на столе.

— Проходите туда и садитесь, — сказал Мейсон. Появилась официантка с полотенцем и вытерла стол.

Потом она вернулась и принесла еще кофе в другую кабинку.

— Ну возьмите же себя в руки, — сказал Мейсон. — Вы хотите сказать, что не знали, что тело Дюранта в вашей квартире, когда давали ключ Делле Стрит.

— Честно, мистер Мейсон, я не… Вы говорите мне правду, да?

— Я говорю вам правду.

— Это, — проговорила она, немного помолчав, — абсолютно все меняет.

— Я так и думал. Может быть, вы объясните мне, как…

— А вы не пытаетесь… вы не пытаетесь подстроить мне ловушку, мистер Мейсон?

— Что вы имеете в виду?

— Коллин Дюрант… Он на самом деле мертв?

— Он мертв. Стреляли в спину, два или три раза. Он упал лицом вниз в вашей ванной. Я могу только догадываться, но предполагаю, что он был убит, когда что-то искал в вашей квартире. Он вошел в ванную, раздвинул занавески, и в этот момент кто-то сзади вплотную приставил к его спине револьвер и два или три раза спустил курок. Это о чем-нибудь вам говорит?

— Я не убивала его, если вы это имеете в виду.

— Может быть, вы расскажете мне немного о Дюранте?

— Дюрант был… он был дьяволом.

— Продолжайте.

— Дьяволом с ужасно длинными ушами, который слышал абсолютно все и ничего не забывал. Он был внимательным, участливым слушателем. Провоцируя людей на откровения, он выпытывал информацию об их прошлом, занятиях, связях, да и сплетнями не брезговал. Я думаю, возвращаясь домой, он записывал все на магнитофон или в блокнот, потом сопоставлял полученные сведения, дополнял их, подгонял под какую-то формулу, и получалось так, что он знал о вас гораздо больше, чем вы могли себе представить.

— Шантаж? — спросил Мейсон.

— Ну, это не совсем шантаж. Таким образом он хотел утвердиться, установить свою власть над людьми и получать от них то, что ему было нужно. Не думаю, что это делалось ради денег, хотя… Хотя я не знаю.

— Вы давно с ним знакомы?

— Почти три года.

— А благодаря чему он имел власть над вами?

Она посмотрела на Мейсона, потом опустила глаза и начала что-то сбивчиво говорить, но вдруг запнулась.

— Говорите, я все равно узнаю. Вам лучше рассказать самой.

Немного помолчав, она продолжала:

— Он знал кое-что обо мне.

— Я так и думал, — сухо заметил Мейсон, давая ей время собраться с мыслями.

Максин хранила молчание, только устало отхлебнула кофе.

— Хорошо. Тогда давайте попробуем по-другому. Кто такая Фибе Стиглер?

— Моя сестра.

— Замужем?

— Да.

— Счастлива?

— Очень.

— Как зовут мужа?

— Хомер Хардин Стиглер. Он финансист и владелец крупного имения в Юджине.

— Что давало Дюранту власть над вами?

— Я не могу сказать. Я не скажу вам.

— Почему?

— Потому что… Это то, что я никому не скажу.

— Ну ладно, ладно. Мораль сильно изменилась с тех пор, как девушки…

— Ах, бросьте эти глупости! — оборвала его Максин. — Это совершенно не то. Поймите же, мистер Мейсон, я кое-что повидала на этом свете. Я натурщица и зарабатывала на жизнь, позируя художникам. Я не дура и не ханжа.

Мейсон смерил ее проницательным взглядом и выпалил наугад:

— Я знаю, — сказал он с сочувствием, — это касается не вас, а вашей сестры.

Она вся напряглась, как будто через нее пропустили электрический ток:

— О чем вы говорите?. Что вам известно?

— Я знаю много, — продолжал Мейсон, — и собираюсь узнать еще больше, если мне это понадобится.

— Как вам удается до всего этого докапываться?

— Так же, как и до всего остального. Это стоит денег, но я получаю нужную мне информацию. А как, по-вашему, я узнал, что вы здесь? А как я узнал, что вы послали телеграмму сестре с просьбой срочно выслать до востребования двадцать пять долларов? А как я узнал, что вы потратили уйму времени в Бейкерсфилде, пока нашли самый дешевый мотель, за который смогли расплатиться?

— Как вам все это становится известным?