Дело чести

– Да ничего я не хочу сказать! – досадливо воскликнул Рустем. – Что ты взъелась, вредина! Я просто не знаю, что делать – не видишь, да?! Расстроился я из-за этого… Не чужие люди, все же родственники!

– Я тебе скажу, что надо делать, – пообещала Лейла. – Отец перед смертью сказал, как надо поступить, чтобы позора нс было. Все будет нормально, вот увидишь. Только давай поедем сейчас – мать с Айгуль там за ночь с ума сойдут. А если не поедем – ничего не скажу, сам выдумывай, что хочешь!

– Ну что ты меня шантажируешь! – в отчаянии вскричал Рустем. – Я же тебе сказал – не подняться нам сейчас! Машина может в пропасть свалиться! Ты чего такая трудная?!

– Можно одного посадить на лошадь, прицепить ему фонарь на спину – пусть впереди поедет, когда будем на гору подниматься, – посоветовала Лейла. – А до подъема можно лошадь в кузове повезти… У тебя же есть большая машина, где лошадь поместится?

– А что – можно попробовать, – нерешительно пробормотал Рустем после некоторого раздумья. – Хм! Лошадь в кузов… Интересно, интересно…

Подойдя к окну, хозяин дома громко постучал по стеклу, через несколько секунд бухнула входная дверь, в кухню заглянул давешний бородатый мужлан, что встречал нас у ворот.

– Давай выгони Иванов – поработать надо, – распорядился Рустем. – Пусть быстренько выгрузят мясо из «6б» и это… ммм … Казбека поставьте в кузов «Урала».

– Казбека… в «Урал»? – удивился мужлан. – Я правильно расслышал?

– У тебя хорошие уши, Юсуп, – веско произнес Рустем. – Ты всегда все слышишь правильно. Казбека – в «Урал». «66» заправить, «Урал» заправить, приготовить пару фонарей. И позови Исрапи с Мамадом – через полчаса мы выезжаем. Повтори.

– Скажи ему, чтобы никому не говорил, что Иван приехал со мной, – вставила Лейла. – Или нет – лучше скажи, чтобы он вообще забыл, что видел его.

– Зачем? – Рустем недоуменно вскинул правую бровь. – Какая разница – видел он вашего раба или нет?

– Разница есть, – упрямо заявила моя хозяйка. – Скажи!

– Ну ладно, – согласился Рустем и подмигнул мужлану:

– И, ко всему прочему, ты никогда не видел этого вшивого козла, – он кивнул в мою сторону. – А ну – повтори.

– Ивана я не видел. Поднять работников – мясо разгрузить; коня – в кузов «Урала»; приготовить два фонаря; заправить в обе машины топливо; позвать Исрапи с Мамадом – через полчаса мы выезжаем… Куда мы выезжаем?

– Гулять, – коротко отрезал Рустем. – Ты все правильно запомнил, иди.

Мужлан по-военному щелкнул мягкими каблуками дутых полусапожек и убрался восвояси. Я внутренне поздравил господина Гушмазукаева с жесткой дисциплиной, царившей в его окружении. Если у него и все остальные воины вот так вот с пол-оборота выполняют любые распоряжения – даже такие абсурдные на первый взгляд, как ночная погрузка коня в кузов машины, – можно только позавидовать. Если бы, допустим, вашему покорному слуге вдруг втемяшилось в башку где-нибудь на границе с ЗОНОЙ дать своим бойцам команду грузить на транспорт какого-нибудь отловленного в зеленке «миноискателя», бойцы обязательно потребовали бы крепко аргументировать сие деяние. А тут – нате вам: хозяин сказал, значит, будет сделано – и никаких дурных вопросов.

– В общем, попробуем пробраться, – сказал Рустем, после того как Юсуп вышел, и несколько смущенно спросил:

– А что там Султан сказал… ну, насчет этого дела… А?

– Отец сказал – пусть будет так, будто его и Беслана убил Иван, – Лейла показала взглядом на меня. – Убил и сбежал. Он уже убегал один раз, значит, мог и второй раз…

Рустем с интересом уставился на меня – я страшно напрягся, боясь каким-нибудь неверным жестом показать, что понял, о чем речь. Ах ты, маленькая сволочь! Ох ты, старый мерзавец, снохач проклятый! Так вот о чем он шептал на ухо дочери перед смертью! Интересное кино…

– А что – неплохая мысль, – одобрил Рустем, посообра-жав некоторое время. – Неплохая… Только тут есть некоторые проблемы… Твоя мать и Айгуль об этом знают? Знают, что сказал Султан?

– Нет, они не знают, – сообщила Лейла. – Они в таком состоянии были – лучше не подходи. Но это ничего – как приедем, сразу скажем. Последнюю волю отца они выполнят беспрекословно, сам понимаешь.

– Понимаю, – согласился Рустем. – Тут все ясно, без проблем. Так-так… А все равно не совсем хорошо получается. Его, – кивок в мою сторону, – будет судить суд шариата. И он, естественно, все расскажет, чтобы спасти свою шкуру…

– Зачем суд? – удивилась Лейла. – Он же неверный! Разве неверных суд шариата касается?

– Обязательно суд, – убедительно произнес Рустем. – Так положено. Он убил двух мусульман – суд обязательно будет. Ммм… ну, поверят, конечно, вам – если вы все скажете, что это он убил. Ему никто не поверит – неверный, он и есть неверный. Но то, что он там наболтает, услышат многие… Слухи пойдут – сама знаешь, какой народ у нас…