Дело чести или «Звезда Бенгалии»

— Прошу вас смириться с этим. Кто ещё, кроме вас, сможет здесь разобраться? А иначе они так и будут выполнять свой план, в который я совершенно не верю. И если ничего не удастся, то завтра, сами понимаете, будет полный крах.

— Понимаю, и на мой счёт можете не волноваться. Я обещал вам заняться этим делом и, пусть это и не совсем мой профиль работы, я приложу все силы, чтобы довести его до конца, какие бы недовольные физиономии не строил дворецкий князя или кто-нибудь ещё.

В это время дверь отворилась, Брюсов встал сбоку от прохода и объявил:

— Его превосходительство ожидает вас, господа.

Мы вошли. Князь сидел за письменным столом и просматривал какие-то бумаги.

— Прошу вас, проходите. Яков Иванович, можете идти. Прошу вас садиться. Рад с вами познакомиться, господин Кромов. Господин Важин рекомендовал вас как отличного профессионала и деликатного человека. Такого человека, которому можно доверить дело, не боясь его ненужной огласки.

В ответ Кромов кивнул головой.

— Господин Важин рассказал вам о краже?

Снова кивок в ответ.

— Признаться, после ухода господина Важина, я ещё думал, стоит ли привлекать вас к участию. У нас есть план, как выпутаться из создавшегося положения. Несколько офицеров и я сейчас предпринимаем все возможные усилия, чтобы реализовать его, впрочем, господин Важин, наверное, рассказал вам о нашем замысле. Так что, возможно, нам удастся выпутаться и не находя алмаза. Правда, это будет стоить больших финансовых затрат.

— Скажите, как продвигаются дела? — спросил я.

— Уваров и Гриневский отправились за деньгами и ещё не вернулись. Мы собрали все драгоценности и ценные бумаги, всё у меня здесь, на столе. Потом Дормидонтов с Ипполитом отправились на поиски ювелира. Дел у них много, так что на быстрое их возвращение я не рассчитываю.

— Ну что ж, значит, мы пришли первыми, — сказал я, поворачиваясь к Кромову, — самое время браться за расследование.

— Да, господа. И я хочу ещё раз напомнить вам о недопустимости малейшей огласки обстоятельств этого дела. Здесь речь идёт о престиже русского мундира, репутации фонда, который я имею честь возглавлять, и, как это ни прискорбно, о моей собственной репутации. Я ещё и ещё раз готов повторить, что пойду на любые затраты и лишения, вы можете требовать от меня любой помощи, которая только будет в моих силах, но никогда я не соглашусь на скандал, на официальное полицейское расследование, и, конечно же, совершенно недопустимо, чтобы хоть что-нибудь разнюхали газетчики. Вы видите, на кону стоит очень много. Для меня это дело чести, господа, дело чести!!! И я скажу больше. Может, в нынешний момент, столь напряжённый момент в международных отношениях, такой удар по русской армии может не только задеть лично меня, но и отразиться на высших сферах власти, на престиже нашей страны на международной арене, и тут, надо сказать, что это, конечно же, требует…

Мне стало казаться, что князь Вышатов уже никогда не закончит свою речь, но в дело вмешался Кромов.

— Ваше превосходительство! — его голос буквально оборвал нашего собеседника на полуслове, — ответьте мне на один вопрос. Какова роль вашей дочери, Марии Вышатовой, в этом деле?

Глава 8

Вопрос буквально пригвоздил нашего собеседника к месту. Он стоял, раскрыв рот и уставившись на Кромова, не произнося ни слова.

— Впрочем, наверное, вы правы, — продолжил тот, — вопрос поставлен не совсем правильно и должен звучать так: какую роль в этом деле играет ваша дочь, по мнению Григория Бехтерева?

Князь провёл ладонью по лбу и медленно опустился в кресло. Он посмотрел на Кромова, потом на меня, снова перевёл взгляд на Кромова, но ответа так и не последовало.