Дело чести или «Звезда Бенгалии»

— Ха! — корнет высокомерно хмыкнул и, опередив меня на несколько шагов, зашагал впереди.

Мы подошли к двери, ведущей в одну из комнат, принадлежащих княжне, и вошли внутрь. Видимо, это была гостиная, где хозяйка устраивала приёмы. В комнате стояли фортепиано, небольшой письменный стол, шкафы с книгами и альбомами, а также несколько стульев и кресел вокруг чайного столика. Бехтерев показал рукой на секретер, справа от входа.

— Видите шкатулку, что стоит на секретере? Тайник в ней. Чтобы его открыть, надо с усилием повернуть правую заднюю ножку по часовой стрелке.

— Вы знаете об этом тайнике? — спросил Кромов князя.

— Нет. Но я не удивлен. Моя дочь имеет экстравагантные причуды и, видимо, это одна из них.

— Интересно, — сказал Гриневский, — а вы, Бехтерев, откуда вы узнали о нём?

— Сейчас это неважно, — Князь Вышатов поспешил увести разговор от опасной темы, — господин Кромов, прошу вас, откройте тайник.

Кромов взял шкатулку и переставил её на чайный столик. Мы столпились вокруг.

— Довольно тяжёлая, — произнёс он и провёл пальцами по бокам шкатулки, украшенным позолоченными узорами, — никаких швов снаружи не видно. Попробуем открыть.

Кромов взялся за ножку шкатулки и повернул её. Тут же, сбоку, с мелодичным звуком отворилась маленькая дверца, и, видимо, под действием внутренней пружины, наружу наполовину выскочил небольшой ящичек. Кромов взялся за него, полностью вытащил наружу и выложил на стол его содержимое: пару писем, записную книжку с обложкой изящно украшенной вышивкой, и несколько жемчужин, нанизанных на нитку. Алмаза в тайнике не было.

Глава 11

Мы посмотрели на Бехтерева. Он опустился на один из стульев, поскольку стоять в данный момент, видимо, было свыше его сил и тихо проговорил:

— Теперь я начинаю понимать, к чему все это было нужно.

— Хорошо, что начинаете понимать, господин Бехтерев, — сказал Кромов, — правда, лучше бы вам было понять это пораньше. Вы сюда положили алмаз?

— Да.

— Все эти вещи уже были в тайнике, когда вы его открыли?

— Наверное. Я не обратил внимания. Я открыл тайник, бросил туда алмаз, захлопнул его и побежал вниз.

— А он не мог там куда-нибудь завалиться? — спросил Уваров.

— Нет. Ящичек плотно прилегает к стенкам. Там просто не остаётся места.

— В общем, — Гриневский насмешливо посмотрел на Бехтерева, — ещё одна шутка нашего поручика.

Кромов положил содержимое тайника внутрь, захлопнул его и поставил шкатулку на место.

— Вы можете дать ещё какие-нибудь пояснения? — обратился он к Бехтереву. Тот отрицательно покачал головой.

— Значит неудача. И мы возвращаемся на исходные позиции.

— Что вы хотите этим сказать, господин Кромов? — промолвил князь.

— Я хочу сказать, что мы по-прежнему не знаем, где алмаз, и нам с Важиным надо продолжать поиски. А что вы намерены предпринять?

— Я? Даже не знаю. Я так надеялся, что всё разрешилось. Он сказал нам правду или соврал?

— Я не хотел бы отвечать сейчас на этот вопрос.

— Эх! — Князь досадливо махнул рукой, — Гриневский, Уваров прошу пройти со мной, продолжим наши дела. Захар, отведите господина Бехтерева обратно и продолжайте охранять его. Вам нужна от меня какая-нибудь помощь, господин Кромов?

— Нам надо будет по-прежнему иметь доступ к Бехтереву. Его нужно о многом расспросить.

— Пожалуйста. Расспрашивайте, смотрите. Весь дом в вашем распоряжении.

Когда мы вышли обратно, и князь с офицерами прошли в кабинет, а Захар со своим заключенным в соседнюю комнату, Кромов задержал меня в коридоре.

— Так, Важин. Давайте обсудим наше положение.

— Вы уже сказали. Мы вернулись на исходные позиции.

— Да что вы! Я это сказал, чтобы не возбуждать излишнего любопытства у князя и господ офицеров. Мы сделали большой шаг вперёд и, если мы определимся с одним вопросом, то мы знаем, кто похититель.

— Кто?!

— Сначала, давайте определимся с одним очень важным вопросом: верить нам тому, что рассказал Бехтерев или нет? Этот вопрос для нас сейчас самый важный, от него зависят все наши дальнейшие действия. Мы могли бы начать проверять его слова, но нас поджимает время. Можно сказать, из-за того, что времени у нас осталось только до завтрашнего дня, мы просто не имеем права на ошибку. У нас нет возможности отрабатывать ложные версии, мы должны сразу решать, какие факты нам брать в расчёт, а какие отбрасывать и больше к ним не возвращаться. Так вот, сейчас мы с вами на первой такой развилке, и вопрос звучит так: врёт нам Бехтерев или нет? На ответе на этот вопрос и будет базироваться наше дальнейшее расследование. Каково ваше мнение?

— Признаться, не знаю. Позвольте, я присоединюсь к вашему.

— Хорошо. Я наблюдал за ним во все время нашего разговора, и мое мнение такое — Бехтерев сказал нам правду. Я на девяносто девять процентов уверен, что он не разыгрывает перед нами комедию. У меня уже выработалось определенное чутьё, когда человек говорит правду, а когда старается наплести всякие небылицы. Так что примем за факт то, что рассказ Бехтерева — правда.

— И какой из этого следует вывод?