Дело Эллингэма

Студенты обычно приходили группами. Многие садились со своими соседями по общежитию. Геймеры примыкали к геймерам, кто-то просто читал, а были и такие, кто забирал еду к себе и никогда не оставался с остальными в зале. Жермена Батт обычно садилась в стороне ото всех, внимательно за всеми наблюдала и постоянно зависала в своем телефоне. Рыжеволосая Гретхен часто устраивала что-то вроде раутов за большим столом внутри, собирая вокруг себя компании. Хейз то появлялся за столом обитателей «Минервы», то присаживался к Мэрис и разношерстной группе ребят, смахивающих на хипстеров. Ви не покидала стола «Минервы». Нейт стал чуть более разговорчивым. Элли приходила и уходила, как и Дэвид, но они делали это порознь. Было непохоже, что они пара – просто два человека, которым по-настоящему комфортно друг с другом и которые вовсе не испытывают угрызений совести, если доставляют неудобства другим.

Закончив занятия в среду, Стиви шла через лужайку, когда вдруг с ней поравнялась пара ног, обутых в поношенные кеды. Ноги подстроились под ее шаг и зашагали ритмично и размеренно. Стиви незачем было поворачивать голову, она не хотела этого, но шея сама повернулась, словно цветок, тянущийся к солнцу, если только солнцем мог быть надоедливый однокашник, живущий этажом выше. Последние несколько дней ей удавалось избегать разговоров с ним. Если он сидел за их столом, она уходила на другой конец. В «Минерве» он закрывался в своей комнате. А теперь шагал рядом, улыбаясь и потряхивая непослушными вихрами, в рваной голубой футболке, которую кому-то другому было бы уже стыдно надеть. Шорты были такими дырявыми, что Стиви удивилась, как он еще не потерял свой телефон.

– Ну, здравствуй, мисс детектив, – ухмыльнулся он. – Как там продвигается расследование? Уже кого-то упаковала? Или висяк? Или как там у вас правильно говорится?

Стиви сжала зубы. Можешь поставить подножку. Можешь ударить по голени. Она все это выдержит. Но не смей лезть в ее секреты! Этого она не потерпит.

– Знаешь, в каком-нибудь детективном романе такого как ты уже нашли бы мертвым.

Он улыбнулся еще шире и кивнул. Вся его фигура была такой… «петлистой». Совсем как в письме Лукавого. Он был длинным, худощавым и, вероятно, сильным, словно собранным из канатных узлов.

– Что тебе нужно? – спросила Стиви, ускоряя шаг.

– Просто иду домой, – ответил Дэвид. – Мы живем с тобой в одном здании. А в чем проблема?

– Ни в чем.

– Отлично.

Они прошли мимо группы бюстов, расположенной на пути к «Минерве». Стиви понемногу привыкала к обилию статуй, но эти головы все еще приводили ее в замешательство. Каждый раз ей казалось, что они оживленно разговаривают, но замолкают, когда кто-то проходит мимо.

– Элли рассказала, о чем вы болтали в тот день, – вдруг выдал он.

– И о чем?

Стиви вспомнила пару разговоров с Элли, но ничего интересного в них не было.

– О тебе.

Стиви на минуту задумалась. Он что, имеет в виду разговор в ванной комнате, когда Элли спросила об их личной жизни и она ответила, что у нее она отсутствует?

– Она сказала, твои родители работают на Эдварда Кинга.

Стиви выдохнула. Разговор тот же, тема другая.

– Ну да, – ответила она, отгоняя пчелу. – Похоже, нам просто повезло.

– Ты тоже его фанатка?

– С чего ты взял?

– Ну, не знаю. Чужая душа потемки. Ты так любишь закон и порядок.

Более гнусного оскорбления нельзя было и придумать, но сказать, что она презирает Эдварда Кинга, было еще хуже. Эдвард Кинг у многих вызывал отвращение: тщеславный, богатый, коррумпированный политик. Куча проблем возникла в жизни Стиви именно из-за него. Менее чем за полминуты Дэвиду удалось сделать две огромные вмятины в самых чувствительных уголках ее психики.

– Я не фанатка, – глухо произнесла она.

– Хм. Я просто хотел сказать, что твои родители…

– Слушай, я не знаю, почему они так тащатся от него! – рявкнула Стиви. – Я все время пыталась это выяснить. И сюда сбежала от всего этого, так что…

– Конечно, – кивнул Дэвид. – Ты не можешь указывать родителям, что им делать. Моя мать, например, – пчеловод, а отец изобрел шведский стол.

Они подошли к голубой двери «Минервы». Дэвид прислонил свой пропуск к считывающему устройству.

– У нас еще будет время, чтобы получше узнать друг друга, – сказал он. – Много времени. Увидимся.

Он развернулся и зашагал туда, откуда только что пришел, даже не заглянув внутрь.

Стиви только и оставалось, что остановиться и задать себе вопрос: что, черт возьми, с ней сейчас было?

* * *

Это была не единственная странная встреча в тот день. Следующая произошла спустя час с небольшим, когда Стиви пыталась сосредоточиться на чтении, – в дверном проеме ее комнаты материализовался Хейз Мейджор.

– Привет. Можем поговорить?

На нем была ослепительно-белая футболка, свежая, возможно, надетая в первый раз. Стиви никогда не покупала белые футболки: их жизнь в шкафу слишком коротка.

– Не возражаешь, если я войду? – спросил Хейз, видя, что Стиви таращится на него.

– Конечно! – опомнилась она.