Дело Фергюсона. Финт

- Вроде бы. - Мальчик подошел к штакетнику. Облаченный во флюоресцирующую рубашку торс, казалось, чудесным образом висел в воздухе сам по себе, но тут я увидел белки его глаз, отражавшие свет. - А вы полиция?

- Мы друзья Мануэля Донато, - ответил Падилья.

- Может, он в участке. Недавно явился легавый, и Мануэль уехал с ним. Попался на чем-то?

- Надеюсь, что нет, - ответил Падилья.

- Я потому спросил, что он вроде бы плакал.

- И плакал, - сказала девочка из темноты. - Так плакал, что мне его жалко стало.

Дежурный сержант в участке объяснил нам причину этих слез. Гэс, брат Мануэля, лежал в морге. Его застрелил Пайк Гранада.

- Взял да и застрелил? - спросил Падилья.

Дежурный задумчиво посмотрел на него и перевел взгляд на меня.

- Вы представляете семью, мистер Гуннарсон?

Я пропустил вопрос мимо ушей.

- Когда это случилось?

- Около часа назад. Передано было не через меня, - сообщил он с сожалением. - Пайк уже сменился. И тут ему сообщили, где прячется Гэс. А он молодой и горячий.

- Кто сообщил?

- Спросите у него. Он там в общей комнате составляет предварительный рапорт. Скорее всего, он вам ничего не скажет, но пойдите спросите.

Общая комната была погружена в сумрак, только лампа на столе Гранады отбрасывала круг света. Он бил двумя пальцами по пишущей машинке, но её стук замер, едва мы вошли. Он поднял голову - с трудом, будто она была вылита из бронзы.

- Насколько я понял, вы застрелили Гэса Донато.

- Так он же схватился за пистолет.

- Жаль, что вы заткнули ему рот. Он мог бы рассказать много полезного.

- Вот и Уиллс то же самое твердил. Совсем мне плешь проел. Так уж вы не продолжайте, мистер Гуннарсон. - Он прищурился на Падилью. - А кто ваш приятель?

- Вы меня знаете, - сказал Падилья. - Я одно время работал в баре «Розариты».

- А-а! Тони. Все еще в городе работаешь?

- В клубе «Предгорья», - произнес Падилья официальным голосом.

Между ними ощущалась какая-то натянутость.

- А где вы отыскали Донато? - спросил я.

- На заброшенном заводе, где прежде делали лед. У путей. Очень подходящее место, чтобы прятаться вместе с пикапом. Вот я и вычислил, что он там.

- С удивительной точностью.

- Ну, мне немножко помогли. Птичка мне спела, что пикап видели. А я сам живу там. Порыскал немного и поймал его, когда он выгружал барахло из машины.

- Какое барахло?

- Награбленное. Камеры, меха, платья. Бродмен, видимо, хранил их у себя в подвале. Гэс его из-за них и прикончил.

- А вы прикончили Донато.

- Выбор был - я или он. - В свете лампы под зеленым абажуром лицо Гранады приняло зеленоватый оттенок, глаза стали золотыми. - А вас вроде больше бы устроило, чтобы это был я. Мне медали не нужны, но я в одиночку вышел против убийцы-профессионала, когда мне положено было отдыхать.

- Его жена утверждает, что он не убийца.

- Еще бы! Она утверждала, что он ни в чем не виноват, всякий раз, когда его арестовывали, - раз пять, если не все шесть. Он никогда ничего дурного не делал, начиная с торговли наркотиками на школьном дворе и кончая вооруженным грабежом. А теперь вот он и не убивал никого.

- Не убивал и сам убит.

Гранада вздернул голову, и глаза его блеснули, как два золотых:

- Неужто вы ей верите, черт подери? Она за это время совсем изовралась.

- Кому же и знать, как не вам, - вставил Падилья.

Гранада медленно поднялся - три фута с лишним в плечах, обтянутых полотняной курткой, и выпрямился во весь свой почти семифутовый рост. Он наклонился и обеими руками ухватил край стола, словно намереваясь поднять его над головой и швырнуть в нас.

- Что это, собственно, значит? Я со многими гулял, пока не понял свою дурость и не взялся за ум.

- Но застрелили вы только её мужа, - сказал Падилья. - Она и есть та птичка?

Гранада произнес кротко:

- Мать меня предупреждала, что таких вечеров мне не обобраться. Я жизнью рискую, чтобы взять убийцу, и что дальше? Лейтенант меня мордует, с улицы заходят всякие и делают из меня петрушку…

- Сейчас принесу полотенце, поплачьте хорошенько, - сказал Падилья.

Гранада назвал его нехорошим словом и поднял кулак. В коридоре послышались бегущие шаги и плач. В дверях с воплем возникла женщина. Гранада взглянул на стенные шкафы, точно ища, где бы укрыться.

- Кто её впустил, черт дери!

Секундина Донато кинулась к нему, рыдая и спотыкаясь. Один чулок спустился и болтался на лодыжке.

- Убийца! Я знала, что ты его убьешь! Я его предупреждала. А теперь тебя предупреждаю. Берегись меня!

Гранада уже берегся - старательно держался так, чтобы их разделял стол.

- Успокойся, Секси! Ты угрожаешь полицейскому при исполнении служебных обязанностей. Я обязан тебя арестовать.

- Арестуй меня! Убей! Положи в морг рядом с Гэсом!

Она обрушила на Гранаду поток испанских слов, разорвала платье на груди и принялась царапать кожу ногтями с остатками карминного лака.

- Не надо, - сказал растерянно Гранада. - Перестань! Ты же только себе хуже делаешь.

Он обошел стол и схватил её за запястья. Она впилась зубами ему в руку. Гранада отшвырнул ее, она с треском ударилась спиной о дверцу шкафа и села на пол.