Дело Фергюсона. Финт

Повремени? К черту! К черту Маунтин-Гроув и чье-то разбитое прошлое, к черту дело Фергюсона! Я о нем и думать не мог. А думал только о том, чтобы обнять Салли, почувствовать, что она цела и невредима. Если гнать всю дорогу, через час я уже дома.

Я кинулся к моей машине и включил мотор. Но дело Фергюсона не желало меня отпускать. Под вой мотора мужской голос у меня за спиной скомандовал:

- Положите руки так, чтобы я их видел, Гуннарсон. На баранку. Я держу ваш затылок под прицелом.

Я оглянулся и в перемежающемся багровом свете и багровой тьме увидел его лицо. Скрытое и таинственное в этом полумраке, с влажно поблескивающими глазами и металлически поблескивающими волосами. По фотографиям я узнал Хейнса.

Он скорчился между передним и задним сиденьями, накинув на спину плед. Выпростав руку, он показал мне тяжелый револьвер:

- Если понадобится, я выстрелю. Не забывайте.

В голосе его не было подлинной угрозы, не было ни малейшего подлинного чувства. Пугала именно эта пустота. Голос обитателя космоса, никому и ничем по-человечески не обязанного.

Гарри Хейнс, самозачатый из пустоты, человек без отца, с револьвером в руке тщится украсть для себя реальность.

Я ощутил на шее его дыхание. Это разъярило меня больше удара.

- Вон из моей машины! Убирайся к какой-нибудь из своих баб, Гарри-Ларри. Укроешься под её юбкой и не будешь так дергаться.

- Чтоб тебя черт побрал! - сказал он. - Я тебя убью!

- Мамочке это не понравится.

- Ты мою мать не приплетай. У тебя не было права вламываться к ней в дом. Она добропорядочная женщина…

- Вот именно, и ей не понравится, если ты меня пристрелишь. Прямо здесь, в Маунтин-Гроуве, где ты пожинал плоды первых успехов. Вновь мальчик из нашего городка доказывает, чего он стоит.

- Во всяком случае стою я побольше вас, Гуннарсон.

Голос его обрел болезненную визгливость. Он плохо переносил нажим. Я закрутил винт еще на оборот:

- Не спорю, как грошовый гангстер ты почти неплох. У меня в бумажнике наберется долларов семь. Можешь ими воспользоваться, если уж ты настолько изголодался.

- Оставьте свои деньги себе. Как раз хватит на первый взнос за могильную плиту в рассрочку.

Жалкое подобие эсэсовца. Впрочем, оригиналы, как правило, были не менее жалки.

Я был достаточно начитан в криминологии и знал, что ночные взломщики действительно опасны. Они убивают по неведомым причинам в самое неожиданное время. Реальность, которую они крадут, в конце концов оборачивается смертью.

Быстрым кошачьим движением Гейнс перемахнул через спину переднего сиденья, скорчился на коленях рядом со мной и ткнул меня в бок револьвером:

- Езжай прямо вперед!

- Что ты сделал с моей женой?

- Ничего. Езжай, кому говорят!

- Где она?

- По городу шляется, почем я знаю? Я твою паршивую жену в глаза не видел.

- Если с ней хоть что-то сделали, ты долго не протянешь. Понял, Гейнс? Я сам тобой займусь.

Я перехватил его роль, и он занервничал.

- 3-заткнись. П-поезжай, или я т-тебя п-прикон-чу! - До этого он не заикался.

Револьвер ткнулся мне в бок. В жесте этом было больше бравады, чем предосторожности. Я прикинул, что могу его обезоружить - пятьдесят шансов на пятьдесят. Но такое соотношение меня не устраивало. Вот девяносто на десять… Терять мне было несравненно больше, чем ему. Я надеялся. Отчаянно надеялся. И подчинился.

Шоссе уводило из городка на север через темные поля - прямое, как стрела. Я прибавил газу, и стрелка спидометра подобралась к восьмидесяти милям. Что бы ни предстояло, я хотел побыстрее с этим покончить.

- Не гоните так, - сказал он.

- Боишься? А я думал, что ты любишь гонять на пределе.

- И люб-блю. Я устраивал г-гонки на этом самом шоссе. Н-но сейчас ведите машину на шестидесяти. Патрульная машина мне на хвосте не нужна.

- Садись за руль сам.

- Так вот и сяду, а револьвер попрошу подержать вас.

- А что, держать револьвер до того уж интересно?

- Заткнись! - Внезапно он впал в визгливую ярость. - Заткнись и сбрось газ, как я велю!

Ствол вдавился в мякоть у меня под ребром. Я сбросил скорость до шестидесяти миль. Впереди засветились огни, островок смутного света среди тьмы - там, где дорога под прямым углом вливалась в магистральное шоссе, протянувшееся с запада на восток.

- С-сделаете там левый поворот. И никаких штучек! Приближаясь к перекрестку, я еще сбросил скорость, а потом остановился на красный свет. У ярко освещенной круглосуточной бензоколонки заправлялись две машины. У стойки за стеклами закусочной рядом сидели люди спиной ко мне.

- Т-ты слышал, что я сказал? Без штучек! Отвечай, ты слышал? - Он вжал револьвер мне в бок изо всех сил. Он уже не думал о своей безопасности. Красный свет сменился зеленым. Ему надо было навязать мне свою волю. - Отвечай, ты слышал?

Я молчал.

- Отвечай, ты слышал? - повторил он угрожающе. Я стиснул губы, руки на рулевом колесе побелели. Мгновение растягивалось, как гнилая резинка. Позади нас из простора ночи вырвались два луча фар.

Свет опять стал красным.