Дело княжны Саломеи

Тяжело вздохнув, Максим Максимович снял Тюрка с очередной импровизированной лестницы и побежал вслед за Призоровым, уже выскочившим на лужайку перед домом. Но тут его самого схватили за руки, а затем для пущей верности повисли в ногах, лишив всякой возможности передвижения.

— Доктор, спасите, спасите, умирает! — завывал старший лакей, норовя поцеловать руки Грушевского. Тут только Максим Максимович вспомнил, что обещал ему по какому-то делу оказать помощь. Что там еще за дело, и к чему такие страсти?

— Что случилось, Кузьма Семенович, встаньте, голубчик, скажите же, наконец, что там у вас?

— Фенечка умирает, спасите, доктор! Голубку мою, звездочку ясную…

— Да что там, ей-богу, может с ней такого страшного сделаться? Объелась мороженого, наверное, твоя звездочка и руки перед едой не мыла. Сейчас приду, ступай, видишь, какие дела творятся. — Грушевский отцепил руки Кузьмы и кинулся вслед за Призоровым и Тюрком к озеру.

— Да-да, руки мыть… — сквозь слезы пробормотал лакей.

Глава 11

На озере баталия была в самом разгаре. Сторонникам Домны Карповны во главе со своим предводителем удалось проникнуть на остров. Кому по мостику, кому на яликах. Общими усилиями им удалось оттеснить от дверей гренадера, который совсем было растерялся от наглости захватчиков. Если бы его старинная аркебуза со штыком могла стрелять, то жертв было бы не миновать. На счастье, он мог орудовать ею только как обухом, охаживая бунтовщиков по крепким головам. Увидев поспешавшего на помощь Призорова, солдат и вовсе потерял охоту к битве. Старик с седой бородой из инвалидной роты дворцовых гренадеров стоял теперь в своей живописной форме — высокая медвежья шапка, как у старой наполеоновской гвардии, на груди кресты и медали, рукава сплошь в золотых шевронах, на спине лядунка, старинная сумка патронташ, крест-накрест белые ремни — и с уважением наблюдал за Аленой, которая шла по мосту прямо на него, как деревянная богиня на носу корабля, идущего на абордаж.

Призоров махал руками и что-то кричал, да только его никто не слышал или не хотел слушать. Грушевский двинулся было на мост, но заметив, с каким спокойным любопытством наблюдает за драматическим действием Тюрк, тоже плюнул и остался на берегу. Все равно мостик слишком узкий, двум людям не разойтись, а при таком раскладе, того и гляди, полетишь вверх тормашками в студеную озерную водицу. Максим Максимович достал папиросу и закурил, что с ним случалось только от сильного волнения.

Колонна с гробом вышла из избушки и двинулась к берегу за Аленой. Призоров спрятался за спину солдата, продолжая выкрикивать угрозы о заключении под стражу, аресте, штрафе, а потом и ссылке в каторгу. Солдат начал пятиться, Алена издала победный клич и воздела руки. Призоров попытался оказать поддержку солдату, подпирая его сзади, однако солдат и сам не желал столкнуться с сумасшедшей бабой и начал потихоньку отодвигать Призорова обратно к берегу. Учуяв предательство, Призоров совсем уж отрешился от всего человеческого и сам кинулся на Алену. Она, не разглядев, что это был всего лишь мелковатый чиновник, вынырнувший из-за широкой гренадерской спины, шарахнулась в сторону, повисла на перильцах и после секундного раздумья опрокинулась в озеро. По пути она успела вцепиться в бороденку мужичка, который нес гроб, тот отпустил свою ношу. Несшие гроб с другого конца, не поняв, что случилось, и почему вдруг ноша стала вести себя странно, утяжелившись вчетверо, потеряли равновесие — и вот гроб уже полетел через другие перила прямо в воду!

В мертвой тишине, наступившей после всеобщего шума, гвалта, ругани и громких песнопений, раздался тяжелый всплеск, и гроб, нырнув под воду и на мгновение вовсе скрывшись в черных глубинах, стал медленно выплывать обратно. Однако назад Ложкин всплыл не в одиночестве. Грушевский не сразу понял, почему тишина поменяла градус напряжения, а потрясенные участники стычки вдруг стали единой толпой, монолитной, скрепленной общим чувством ужаса. Гроб, покачиваясь на мелкой ряби озерных волн, тихонько, словно ласкаясь, стукался о всплывшее рядом с ним тело в белом одеянии.

— Свят-свят… невеста! — сначала проговорила, а затем прокричала хриплым голосом Алена, которой удалось без посторонней помощи взобраться обратно на мостки. — Утопленница!

Позже, когда мокрое тело занесли в дом и спустили в холодную, где уже лежало другое тело, Призоров поплелся к князьям Ангеловым, чтобы сообщить о страшной находке. Как получилось, что утопленницу не нашли тогда, когда ее искали несколько десятков человек? И почему тело всплыло именно теперь, когда в озеро уронили гроб со старцем? Ложкина, кстати, похоронили. Но напоследок Тимофей Митрич явил еще несколько чудес.