Дело кричащей ласточки. Дело встревоженной официантки. Любящая сестра

— Ну вот, кажется, вы, юристы, называете это «наводящими вопросами», — заметила она с улыбкой. — Я не намерена отвечать вам прямо сейчас. В любом случае, какая разница, что я думаю?

— Разумеется, все это нужно еще доказать, — согласился Мейсон. — И каждый гражданин, согласно конституции, имеет определенные права, в частности связанные с обвинением в преступлении.

— Ну, — заявила женщина, — я не то хотела сказать. Я достаточно долго прожила одна и полагаю, что это сделало меня несколько подозрительной и, возможно, немного скрытной.

На полке в стенном шкафу, в шляпной картонке, у меня лежали сто долларов. Я оставила шкаф закрытым. Кто-то пробрался туда и забрал деньги. В первый момент я обвинила в краже Стюарта Бэксли. А он конечно же невиновен и сразу же указал мне, что уж если говорить о краже, Кэтрин была единственным человеком, который имел такую возможность.

— Другими словами, он сосредоточил ваши подозрения на Кэтрин и выдвинул обвинение? — переспросил Мейсон.

— Ну вот, вы снова задаете наводящие вопросы, — ответила она. — Я не уверена, что хочу обсуждать этот предмет, но я хочу получить назад свою сотню. Для женщины в моем положение сто долларов — очень большая сумма. — Ее проницательные серые глаза глянули на Мейсона из-под очков в стальной, оправе. — Очень большая сумма денег, — повторила женщина.

— Вы уверены, что это были именно сто долларов?

— Совершенно уверена.

— Вы копили эти деньги в течение какого-то времени? — поинтересовался Мейсон.

— Ну, я не собираюсь обсуждать с кем-либо свои финансовые дела, но вам я скажу, что действительно собирала их в течение какого-то времени. У меня в банке был накопительный вклад. Я достаточно часто откладывала по пятерке, и наконец на этом счете оказалась сумма в двести пятьдесят долларов. Я решила немножко пошиковать и приобрести кое-какую одежду. Я получила хорошенький новый банкнот в сто долларов. Но мне не хотелось носить в сумочке такую сумму, и потому я положила их туда, где они, по моему мнению, были в сохранности. В эту шляпную картонку в стенном шкафу.

— И когда вы решили взглянуть на нее сегодня вечером, денег уже не было?

— Вы совершенно правы. И картонка была сброшена на пол… Теперь я понимаю, что тот детектив, которого вызвал ко мне Стюарт Бэксли, мог бы снять с этой картонки отпечатки пальцев. Он даже пытался это сделать.

— Как много людей прикасалось к картонке? — спросил Мейсон.

— Я прикасалась, если вы об этом.

— А когда вы рассказали Бэксли о краже, он брал ее в руки?

— Да, он поднял ее и осмотрел в надежде обнаружить какие-нибудь улики.

— А этот детектив, мистер Джордан, он брал ее в руки?

— Нет, мистер Джордан этого не делал. У него были плоскогубцы, и он поднял картонку с их помощью.

— Вы понимаете, что на картонке имеются отпечатки пальцев Стюарта Бэксли?

— Да.

— Следовательно, если вы обнаружите отпечатки пальцев Кэтрин Эллис, вы проигнорируете тот факт, что на картонке имеются также отпечатки пальцев Бэксли?

— Ну, разумеется, они и должны там оказаться, потому что он подобрал ее, тогда как Кэтрин совершенно нечего было делать в моем стенном шкафу.

— А если бы Кэтрин оказалась рядом и подняла бы картонку, а затем вы бы обнаружили на ней отпечатки пальцев Бэксли, в таком случае именно он оказался бы вором? — поинтересовался Мейсон.

Несколько мгновений София изучающе смотрела на него своими серыми глазами, затем улыбнулась и ответила:

— Вы, юристы, всегда сбиваете людей с толку. Я хочу, чтобы вы знали: я просто пытаюсь быть справедливой, мистер Мейсон. И поэтому я не обвиняю Кэтрин или кого бы то ни было. Я просто излагаю вам факты.

— Могу ли я спросить, как случилось, что мистер Бэксли вызвался представлять ваши интересы? — спросил Мейсон.

— Это не так.

— Но он утверждает обратное.

— Ему бы этого хотелось, вот и все. Я действую сама по себе.

— Насколько я понимаю, вы с ним давно знакомы? — задал вопрос Мейсон.

— Да, некоторое время.

— Что означают слова «некоторое время»?

— Они означают некоторое время.

— Год?

— Не так долго.

— Месяц?

— Может быть.

— И вы потеряли всего лишь сотню долларов? — Да.

— Вы уверены в том, что это были именно сто долларов? — настаивал Мейсон.

— Уверена. Один банкнот достоинством в сто долларов.

— И в банковских книгах имеется запись о том, что вы снимали деньги со счета?

— Разумеется. Когда я говорю вам что-либо, мистер Мейсон, я говорю вам правду. Я не люблю лгать.

И снова на лестнице послышались шаги. Это была Делла Стрит, которая спускалась в сопровождении Ли-виринга Джордана. Джордан нес чемодан, Делла — давешнюю сумку.

— Я собрала некоторые вещи, которые понадобятся ей сегодня, а также взяла ее косметику, одежду и все, что ей может понадобиться в ближайшие дни.

— Она может приехать и забрать остальные вещи в любое время, — сказала София Этвуд.

Мейсон представил женщин друг другу:

— Это моя секретарша, мисс Делла Стрит. Миссис Этвуд.

София Этвуд встала, подошла к Делле Стрит и внимательно ее оглядела.

— Очень рада познакомиться, мисс Стрит, — произнесла она и протянула руку.

Делла опустила сумку, чтобы поздороваться.